Да все про него знают, кто его не знает-то из наших, – отмахнулся Алексеич. – Только что он сделает? Ну, собирает он грибы-ягоды здесь, на мысочке в лесу, и что? Это что, его собственный лес? Нет, коллективный. На него давно хотят в район жаловаться, да жалеют, жизнь его помотала.
И в самом деле, Матвея в поселке знали все. И в окрестных деревнях тоже. Он появился три года назад, когда отмотал срок за убийство – двадцать лет. Тогда, в шестьдесят первом, его мать, кривая и подслеповатая Марина Павловна, кланялась в ноги прокурору и судье, чтобы Матвею за убитого в пьяной драке бригадира лесопилки не дали высшую меру. С зоны в поселок Матвей вернулся с молодой невестой. Поговаривали, ее он встретил, возвращаясь с Севера, в вагоне-ресторане поезда. Два десятка лет на Севере наградили Матвея беззубой нижней челюстью и наколками на волосатой груди. Но она была не особо разборчива и предпочла довериться ему.
Катька была тихой детдомовской дородной молодой девицей, работящей и непьющей. Сама не пила и Матвею не позволяла. Марина Павловна ее на радостях приняла, не спросив ни о чем: все-таки сын вернулся, жизнь наладится, всё срастется. Срослось бы, если бы Матвея взяли на работу. Но на лесопилку, где он натворил делов, его не брали, как и в колхоз. Мольбами Марины Павловны Матвея время от времени устраивали на посевную, уборку урожая и строительные работы. Но стройки в поселке почти не было, а поработать на посевной и на уборке почти всегда хватало и других желающих.
Уже в первую осень после своего возвращения Матвей с женой стали промышлять сбором ягод. В конце августа в поселке открывалась заготовка. Ей заведовал тихий старичок, которого все звали Очкастым. Очкастый подмечал всё: и давленые ягоды, и собранные вместо брусники ягоды ландыша, а червивые грибы мог определять, едва на них взглянув. Матвей с женой собирали ягоды и грибы в лесу на втором озере. Лес начинался прямо за домами и уходил вдаль, спускаясь к озеру своеобразным мысом. На мысу часто можно было увидеть лосей, а когда Лена гостила в детстве у бабушки, на мыс повадился ходить медведь, и местные боялись туда ходить.
Матвей носил с собой отцовское ружье. Однажды Матвею в лесу за вторым озером встретились Софья с Василием. «Чтобы больше здесь не видел, ясно?» – спросил у них Матвей и вскинул ружье. Тетя Софья потянула Василия за рукав, и, пятясь, они оттуда ушли. Разговор с участковым по этому поводу не дал ничего. Участковый развел руками и, вздохнув, сказал: «Меня Марина Павловна просила, да она мне как мать. Что я могу с ним сделать? Разве что снова срок ему намотать. Да вы о матери подумайте, о жене его. И не от хорошей жизни они там побираются». Софья с Василием смирились и за ягодами ходили в дальний лес, через болото.
– Много ли на ягодах заработаешь, Дим? И Кирюшка, куда ему.
– Ничего, уже совсем взрослый. У нас в поселке ребята совсем малые собирают ягоды да грибы. Ну, грибы наш брат собирать умеет, надо и ягоды учиться. В жизни пригодится.
– А змеи, Дима? Там же змеи повсюду? Я месяц назад за грибами и черникой сама сунулась, так хорошо в сапогах