разыгралось воображение. Она снова и снова вспоминала слова матери, фотографии кометы, новый курс, по которому полетело это небесное тело в результате эксперимента.
«Я сдвинула комету с её пути и направила по новой траектории».
Пейсли достала руку из-под одеяла и расстегнула браслет из драконьей кожи. Золотые звёзды на запястье мерцали в мягком свете уличных фонарей, пробивающемся в комнату сквозь шторы. Если мама сумела изменить путь кометы, то и она, Пейсли, наверняка сможет изменить свой путь, да? Если это правда, то она не будет связана волей своих звёзд и ей не придётся умирать так скоро.
Вот только как человек может изменить предначертанную ему судьбу? Неужели придётся сделать для этого специальную машину, как в случае с маминым исследованием?
У Пейсли накопилось много вопросов, и ей очень хотелось, чтобы мама была рядом. Увы, сейчас Виолетта находилась в обсерватории, расположенной в парящем районе Верхний Гринвич.
После лекции они не успели поговорить: маме пришлось отвечать на вопросы репортёров, учёных и небесного архитектора Хармана.
Дядя Гектор, пока вёз их с Дэксом домой, вопреки своему обыкновению, помалкивал и всё время вертел в руках шляпу.
– Если бы она рассказала мне, что узнала и что собирается сделать, я бы её предупредил, – произнёс он.
– Предупредили о чём? – спросила Пейсли.
Дядя Гектор слегка встряхнулся.
– Ну как же – я бы предупредил насчёт прессы. Теперь газетчики не оставят её в покое, да и механики тоже. Разговоры об изменении пути сильно влияют на их интересы.
После того как миссис Кин подала ужин и Пейсли с Дэксом остались одни, они принялись за бифштекс в тесте, попутно обсуждая сегодняшний вечер.
– Как ты не понимаешь, Дэкс? Пути можно изменять. Это значит, что нам больше не придётся волноваться о звёздах и глупых пророчествах. Теперь мы свободны в своей судьбе.
Дэкс пожал плечами и повозил куском мяса по тарелке.
– Мои звёзды вообще ничего не сказали, – он понизил голос и машинально огляделся вокруг, – о моём драконьем прикосновении. Мои звёзды говорят, что я проживу «долгую жизнь, полную бесстрашного служения Механизму», и что я приведу в действие «великое множество шестерёнок».
– Это значит, что ты, скорее всего, станешь священником-механиком или премьер-министром.
– Фу, не хочу быть ни тем ни другим – особенно премьер-министром.
– Именно поэтому из тебя получится отличный премьер-министр – а вот людям, которые только и думают, как бы сделать карьеру, эту должность занимать не следует, – заметила Пейсли. – Тебе не кажется странным, что твои звёзды даже не упомянули о прикосновении?
– Кажется, но… Возможно, Верховный Конструктор знает не всё. – Мальчик посмотрел на Пейсли. – И сдаётся мне, не всё и не всегда идёт по заранее определённому плану.
Пейсли лежала в тёмной спальне, смотрела на звёзды, напряжённо размышляла об изменении пути и снова гадала, распространяются ли законы Механизма на затронутых