в форме Африки”, – думаю я, а сама змейкой пробираюсь к сцене. Это непросто: люди стоят плотно. Социальной дистанцирование здесь никому неизвестно, а маски не используются и подавно.
На сцене появляется мускулистый мужчина в красных штанах и с обнаженным торсом. На голове его красуется высоченная желтая шляпа заостренной формы. Она похожа на шпиль готического собора и чудом держится на его верхушке. Время от времени он падает на колени и воздевает к небесам золотой жезл. Мелодия циклически повторяется, при этом этом громкость, густота и напряженность звука нарастают, как волны при шторме. От этой ритмичности тело и ум погружаются в транс: хочется слушать эту мелодию в двадцатый и тридцатый раз. Но больше всего цепляет голос солиста: мощный, тревожный, скрипучий, первобытный. Звучит как племенная молитва богам. Это бэнд из Лесото. Я слушаю их до конца, не в силах сдвинуться с места. Шаманы, не иначе.
Я жду Ричи. Он выходит с бэндом: в его составе есть даже перкуссионист и саксофонист. От первых же звуков у меня бегут мурашки: я знаю эту песню. Это та самая мелодия без слов, под которую я пела, управляемая внутренним камертоном. А теперь у этой песни есть слова: значит, муза все же посетила его! “Keeeeshooooo” – звучит вторая песня, мощная и ритмичная. Это слово на суахили я узнаю безошибочно: kesho значит завтра. Толпа прыгает и подпевает ему. Саксофон переводит страсть музыкантов и толпы в тягучие, стонущие звуки. «А эта песня будет о наших планах на будущее и наших мечтах»– говорит он и зажигает ритмы самбы. Горячий перкуссионист стучит на пяти африканских барабанах одновременно и извлекает серебристый звук из висящих металлических трубочек. Ого, Ричи, ты можешь и так! Как же он преобразился за год: шагает по сцене уверенно, успевает о чем-то договариваться с ребятами на сцене, управляет настроением толпы одним жестом правой руки, завораживает своим голосом с призвуком песка.
Бегу за вожделенной футболкой с Африкой-гитарой. Купив, тут же натягиваю ее на себя и вижу парня с флейтой в руках. Сначала я узнаю флейту, потом его.
– Крис, это ты? Ой, ты же сегодня тоже должен был выступать. Я опоздала, что ли?
– Я был первым, открыл фестиваль, всех разогрел!
– А это та самая флейта?
– Да, та самая, от Светы. А ты здесь надолго? Через неделю в академии Доу концерт, я играть буду. Приходи.
– Не знаю, где буду через неделю, но запомню.
– Кстати, классная футболка.
– Спасибо, охотилась за ней весь вечер, – я похлопала себя по гитаре-Африке где-то в районе пустыни Сахара.
Добыть флейту у военных
Света – это моя боевая подруга по исследованию острова Унгуджа (настоящее название Занзибара) годом раньше. Мы знаем друг друга сто лет: когда-то мы вместе работали в датской компании, а потом она стала замечательным коучем и автором книги. Именно у нее я училась “Чистому Языку”, моему любимому методу коучинга.
До сих пор не знаю, чем именно я ее воодушевила, но она спонтанно рванула со мной в Африку посреди плотного