как такое возможно, когда меня окружили заботой со всех сторон?
Мне приносят завтрак. С аппетитом все съедаю и запиваю кофе. Быть может, это странно и жестоко, но я умудряюсь не думать о Саше. Просто проживаю каждую минуту такой, какая она есть. Эта ночь все кардинально изменила. Теперь мне не к чему стремиться, некому угождать, не для кого стараться и не под кого подстраиваться. Все мои ориентиры были сожжены ночью. Впереди – неизвестность.
Мне дали два месяца, чтобы подумать. А потом он обещал отпустить меня. Конечно, о том, чтобы согласиться с предложением мужчины, не может быть и речи. Я не хочу его жизни, не хочу всего этого пафоса, не хочу становиться ему партнером и соратником. Понятия не имею, что это значит. Конечно, я понимаю, что такая роскошь не дается законным путем. И Саша не просто так был убит, он что-то знал. Слишком близко подобрался, как сказал этот бандит. И теперь он хочет сделать меня своей сообщницей? Нет, все это не для меня! Я всегда была на стороне добра, а не зла. Значит, нужно просто переждать два месяца и потом сказать, что все, мол, не ощущаю порыва быть твоей. Простой план. Надеюсь, удастся его реализовать.
– Алан, это вы принесли мне платье, пока я спала? – спрашиваю после завтрака, когда мужчина повел меня показывать дом.
Он дернулся, резко обернувшись и округлив глаза.
– Что вы? Я не посмею входить в вашу спальню без разрешения!
А хозяину дома, значит, можно? Выходит, он может зайти в мою спальню в любой момент. А я могу быть не одета, например. Обещал же, что не будет ничего без моего согласия. Разве ему можно верить?
Собственно, чего еще мне следовало ожидать, если, как он сам сказал, хочет меня для себя? Уже решил, что я не смогу ему отказать. Думает, что вот этим всем можно меня купить? Хотя, тут очень красиво. Слишком даже красиво. Но цена непомерно высока. Разве весь этот лоск стоит моей свободы? Даже старания Алана не заставят меня передумать.
– Как вам ваша спальня? Все устраивает? – спрашивает мужчина. Я же не понимаю вопроса. Что там может не устраивать? Все необходимое же есть. – Может, вам не нравится цвет стен или матрац недостаточно мягкий? Если пожелаете, можем сделать ремонт по вашему вкусу.
Что? Какой еще ремонт? Зачем? Я же не собираюсь оставаться здесь надолго.
– Меня все устраивает, – спешу заверить Алана, – ничего не нужно менять.
Рассматриваю дом, как диковинку. Мне все чуждо здесь, я не привыкла к таким масштабам. Роскошь особняка может легко посоперничать с каким-нибудь музеем. Но мне это все для чего? Я хотела простой жизни, тихого счастья. И видела идеал семейной идиллии в браке с Сашей. Пусть в тех отношениях не было такой пафосной яркости, но меня все устраивало. Я мечтала о семье, о ребенке. А что теперь? Где все это?
Мотаю головой, чтобы не дать себе снова впасть в уныние. О Саше мысли гоню прочь. За что такая участь моему жениху? Почему он должен был умереть? Нет, нельзя думать об этом сейчас, иначе я разревусь, а это никак не поможет в нынешних обстоятельствах.
Длинный холл, по которому мы идем, заканчивается