морского и сухопутного, министра финансов, а также российских послов в Париже и Константинополе. На совещании обсуждался вопрос об отстаивании интересов России в Турции, однако было признано, что сейчас «мы не готовы на какие-либо самостоятельные выступления, что дело вооруженного завладения Босфором приходится временно отложить и пока заняться разработкой подробного плана действий о мирном занятии Босфора без объявления войны Турции»[168].
Когда речь зашла о возможности проведения операции в Проливах, морской министр сообщил, что послать два броненосца и два крейсера из Балтийского моря в Средиземное для занятия Верхнего Босфора и иных действий можно лишь в будущем[169].
Совещание высказалось за ускорение соответствующей подготовки. Извольский полагал, что общая политическая конъюнктура выгодна для России, и считал, что Англия, препятствовавшая начинаниям России на Востоке, в тот момент не стала бы выступать против. Сознание собственного бессилия и дружественные отношения с Англией диктовали русским правящим кругам необходимость принять турецкую революцию, примириться с ней и попытаться извлечь из этого возможные выгоды.
Совещание постановило «разработать подробный план действий в мирном занятии Босфора без объявления войны Турции, при условии соблюдения всех мер предосторожности, дабы турки не узнали преждевременно о наших намерениях»[170].
Через три дня начальник Главного управления генерального штаба Ф. Ф. Палицын отправил командующему войсками Одесского военного округа конфиденциальное письмо, в котором говорилось, что «современная политическая обстановка может принудить нас к занятию войсками части территории Турции, на первом плане Верхний Босфор»[171]. Эта задача возлагалась на Одесский округ.
Палицын отмечал: «…правда, военно-политическая обстановка, при которой нам придется ныне выполнить экспедицию, будет существенно отличаться от той, которая предусматривалась ранее (имелась в виду перед Русско-японской войной)». Он был уверен, что России не придется ожидать появления и прорыва в Черное море английского флота. «Главнейшею заботой экспедиции, – подытоживал Палицын, – будет захват на обоих берегах Пролива выгодных позиций, господствующих над Константинополем, и удержания их в своих руках для достижения поставленной – по обстоятельствам – политической цели»[172]. 29 июля (11 августа) 1908 г. Ф. Ф. Палицын сообщал И. М. Дикову, морскому министру: «Оперативные соображения требуют, чтобы при столкновении с Турцией мы были готовы перебросить одним рейсом один корпус войск, усиленный кавалерийской бригадой и обеспеченный месячным запасом. В круглых числах это составит около 1100 офицерских и классных чинов, 42 000 нижних чинов, 110 000 лошадей, 3000 орудий и повозок с 300 000 пудов груза продовольствия. Куда придется направить десант – к Босфору ли, к другому ли пункту малоазийского побережья – может указать лишь обстановка, при которой придется начать войну»