Поедем ко мне?
– Поехали, – легко согласилась она.
Я знал, что все невзгоды оставят меня в покое уже сегодня – вся эта накопившаяся за неделю дурная масса из неприятностей и рутины. Сегодня черный седан мчался по дороге, рассекая воздух, мчался словно бы в какой-то другой реальности. На переднем сидении полулежала изумленная Лис.
Мы быстро добрались до Штерна – лесного поселка на холмах. Остановившись на светофоре, я увидел Белинду. Она шла в сторону своего дома и помахала мне рукой.
– Это кто? – нахмурившись, спросила Лис.
Любимая знала всех моих друзей и знакомых, а Белинду увидела впервые. Ведь мы с ней познакомились только вчера.
– Это Белинда Шефер. Она журналист.
– И что она тут делает? – с легкой ноткой ревности спросила Лис.
– Живет, наверное, – пожал плечами я.
– Клос!
– Ну что!?
– Почему я о ней не знаю?
– Потому что я с ней недавно познакомился. Как раз по делу Райнхольда.
– А она красивая…
– О, Лис, перестань! – притормозив, я погладил ее руку, улыбаясь. – Самая красивая и самая лучшая – ты!
– Правда? – все еще без улыбки сказала Лис.
– Правда, милая, – я улыбнулся. – Самая талантливая, красивая и умная.
Ну вот, наконец и она улыбнулась мне в ответ.
Припарковав машину возле дома, мы вышли из нее и поднялись в особняк. Дома было тепло. Лис повесила в шкаф свою тоненькую красную курточку и прошла со мной в кабинет. Она достала из шкафа полотно и мольберт – я помог ей отнести их на балкон, а она захватила кисти и краски. На полотне был изображен дневной Розенберг, на заднем фоне – горы; ярко-голубое небо, река Эльба, пляж, казино и маленькая серая луна…
Из особняка действительно был виден весь город!
Картина была буквально пропитана добротой. Был бы настоящий Розенберг таким же красивым, каким его рисует моя Лис…
Она принялась дописывать картину. Девушка начала работать над ней летом, сейчас же на дворе стояла осень; город казался каким-то уставшим, будто больным. На картине же город остался живым и полным сил. Лис это сохранила навсегда. На картине город изображался словно Рай, но в действительности это было далеко не так.
Наверное, картина была живой, потому что Лис вдохнула туда свою душу. Из любой вещи моя любимая могла сделать невообразимую прелесть. Это был ее дар. Она настоящая волшебница.
Я заварил чай с бергамотом и принес две ароматные чашки на балкон. Мы сели на лавочку, наслаждаясь временем, которое удалось провести вместе.
– Лис, эта картина превосходна!
Девушка положила голову мне на колени и закрыла глазки.
– Ты даже не представляешь, как важны сейчас для меня эти слова.
– Это же всего лишь слова…
– Знаешь, и просто слова часто помогают…
Я обнял ее и поцеловал.
***
– Ладно, на сегодня все! – Лис закончила, когда пошел дождь.