смех Сури и мамы.
– Нет, мама, не смейся. Твоя дочь лишилась души, – пробормотала я, наблюдая из-за приоткрытой двери.
На окнах появился иней. Казалось, скоро выпадет снег. Через три дня Рождество, и я покину этот мир вместе с Проводником Душ. Как будет жить тело Сури? Я стояла одна посреди пустой комнаты.
Я покинула свое тело в прошлое воскресенье. В тот день мы с друзьями договорились встретиться в популярном кафе, где работал один из лучших бариста в мире. Мне повезло, оно находилось в двадцати минутах езды от моего дома. И пусть пришлось бы выстоять часовую очередь – ради фотографии с потрясающим кофейным рисунком на пенке я была готова ждать сколько потребуется.
Изначально я заводила аккаунты в соцсетях, чтобы делиться моментами своей жизни – например, писать о захватывающих фильмах и книгах, выкладывать фотографии из путешествий с семьей. Но однажды мне стало неуютно, я поняла, что меняю свою жизнь ради текстов и картинок в сети: мой образ был слишком надуман, он показывал не только отличницу, но и вымышленную девушку с разными интересами и хобби.
«Год подходит к концу. Я старалась успеть и тут и там, но почему на душе так пусто? Как будто за это время ничего и не произошло».
Я собиралась выйти из дома. Мама сидела на веранде и разговаривала сама с собой. Я никогда не вслушивалась в ее монологи, но отчего-то слова, сказанные в тот день, остались в моей памяти. Вы ведь тоже, бывало, не узнавали знакомый пейзаж? Как и я, не могли заснуть от сказанных кем-то слов? В такие моменты я чувствовала себя опустошенной, словно внутри зияла дыра. Я покачала головой и решила, что сентиментальность во мне проснулась из-за Рождества и окончания года. До того дня я даже представить себе не могла, что случится в следующие полчаса.
Водитель автобуса резко повернул, чтобы не столкнуться с выехавшим из ниоткуда мотоциклистом, и врезался в дерево. Люди в салоне не удержали равновесие, и я вместе со всеми упала на пол. Это последнее, что я помню.
Пришла в сознание только в больнице и сразу же увидела плачущую маму. Рядом с ней стоял отец, от волнения он развязал галстук.
– Мам, все в порядке. Не плачь.
Однако мне ответила не она, а какой-то странный голос:
– Ну и денек сегодня! Ты уже вторая.
Я повернула голову и увидела мужчину. Он прислонился к стене, его лицо скрывал черный капюшон куртки. Незнакомец ухмыльнулся, снял капюшон, и фиолетовые глаза сверкнули под светом больничных ламп.
– Через неделю Рождество. Если будешь хорошо себя вести, получишь подарок. – Его белое как снег лицо приблизилось ко мне. – Давай же, вставай. Твое тело тоже скоро очнется.
В его голосе звучала какая-то непреодолимая сила. Сама того не подозревая, я поднялась на больничной койке. Тело будто стало в разы легче.
– Мама, а кто это?
Она не ответила, лишь смотрела на койку и плакала. «Что-то здесь не так», – пронеслось у меня в голове. Как только я обернулась, дыхание перехватило: на постели, казалось, лежало мое бездыханное тело.
– Что ты там копаешься?