будете с ним милой… у него необъятное эго. В подходящих обстоятельствах, если вы сумеете его очаровать, он не сможет устоять перед возможностью похвастаться своими подвигами. – Его мурлычущий голос звучал все более соблазняюще, чуть ли не лаская, и по коже поползли мурашки.
Я поднялась на ноги.
– Соболезную вашей потере, но ничем помочь не могу.
Все очарование тут же исчезло с лица Рика, точно его стерли, а губы растянулись в бескровной ухмылке.
– Знаешь, Джейн, если ты раскопаешь что-то, то станешь очень важным свидетелем. Тебя обязательно вызовут в суд и, если что-то скроешь, предъявят обвинения в препятствии правосудию.
– Спасибо за предупреждение. И за коктейль. – Я уже повернулась к выходу, но остановилась, услышав:
– Твой друг ходит по очень тонком льду.
– Давайте проясним. Я едва знаю Эвана Рочестера.
– А я не про него. Я про твоего настоящего друга, Отиса Фэрфакса.
Меня кольнуло дурное предчувствие.
– Что он сделал?
– Солгал полиции. О том, где был той ночью. Его могут посадить – мне будет так жаль, Джейн. И мне бы ужасно не хотелось, чтобы то же самое случилось с тобой. – Он издевательски поднял бокал, прощаясь.
До «Ауди» я дошла так быстро, как только смогла. Открыв бардачок, откинула в сторону помаду и вытащила стопку документов. Две толстые книжечки и сложенный файл – соглашение на аренду «Ауди S5» от «Ауди Монтерей». Арендатор – Эвандер Эдвард Рочестер.
Рик солгал о том, что Беатрис ее купила, а Эван сказал правду.
Очевидно, нельзя было верить ничему, что говорил Рик Мак-Адамс, – включая то, что у Отиса могут быть проблемы с полицией. Это все блеф. Отис даже не был в Торн Блаффсе, когда Беатрис исчезла.
Или был? Я попыталась вспомнить, что же конкретно он сказал: «Я сто лет как ушел оттуда». А зная Отиса, «сто лет» могут быть как неделями, так и десятилетиями.
Я набрала его номер. Ну же, возьми трубку, возьми…
– Да? – На заднем фоне был слышен шум машины. Он ехал в своем стареньком «Приусе».
– Это был ее брат! – воскликнула я. – Тот, кто меня преследовал!
– А? Чей брат?
– Беатрис. Ну помнишь, я рассказывала, что меня преследует синий «Рэндж-Ровер» с женщиной за рулем? Так это была не женщина. Это был брат Беатрис, Ричард Мак-Адамс.
– Ого, погоди! Как ты узнала?
– Потому что он снова ехал за мной и я только что пила с ним коктейль.
– Ого, – повторил он.
– Ты в своей машине? Куда едешь?
– В Сан-Франциско на ночь. Так что этот Мак-Адамс сказал?
– Он считает, что Эван убил его сестру. Говорит, Эван бил ее, а потом сказал, что она упала с лестницы. А потом он запер Беатрис в лечебнице против ее воли и представил все так, будто у нее суицидальные наклонности, чтобы получить алиби.
– Все чушь. Этот парень скажет что угодно, лишь бы заполучить долю Беатрис. И, слушай, Эвану ничего не говори. Он его ненавидит, а тут может сорваться.
– И что сделать?
– Не хочу даже представлять.