работ рядом с главным прокатчиком и была близко знакома с директором металлургического завода в те времена, когда еще металлургические комбинаты не были олигархообогатительными предприятиями. Потом она вышла на пенсию, обменяла квартиру поближе к родственникам и стала жить в Калуге. Город она не полюбила. Калуга так и осталась для нее дырой, где нет большой полноводной реки, такой как северная Шексна. Жители здесь все как один непроходимые мещане, потомки местных купеческих семейств. Соседи по дому – одинокие офицерские жены, которые, понятно, тоже мещанки и глупы как пробки. В общем, не с кем поговорить и нет вокруг «людей нашего круга».
Мама начала жить по сценарию Снежной королевы – одинокой женщины, живущей уединенно, не предпринимающей попыток к расширению круга общения и выходу в свет. Главным ее коньком стали чистота и порядок.
Будучи молодой и в силах, мама все отпуска, а это два летних месяца, проводила у нас на даче. Всю свою нерастраченную энергию она направляла на нас. Это стоило нам дорого. Мама все время что-то требовала, ей все время было что-то нужно позарез – то поливочный шланг на огород, то еще что-то. Мама требовала от зятя шланг, и пока он его не привозил, она не успокаивалась. Маме нужно было сразу. Редкая настойчивость. Хороша на производстве, но не в семейной жизни. Необходимости менялись, но манера оставалась все та же. Мама строила окружающих людей в ряды и пускала их в нужном ей направлении. Время от времени она устраивала скандалы. Причины скандала не существовало, всегда находился некий повод. Так же поступал и мой дедушка. Поводы были так мелки, что я не помню ни одного из них. Но дедушкины скандалы я запомнила навсегда. В моих детских воспоминаниях сохранилось, как дедушка бегает за бабушкой с табуреткой. Правда, тогда уже были причины – дедушка гулял, и бабушке это, по всей видимости, не нравилось. Но это уже другая история. Мама и дедушка вели себя похожим образом и совершенно не уживались друг с другом. Вероятно, это был какой-то генетический сбой – больная печень, или взрывной темперамент, или еще что-то в этом роде.
Мать дедушки, моя прабабка Мария Ивановна Калениченко тоже отличалась непростым характером. Любила погулять на свадьбах, пила одеколон, в войну возвратилась из Магнитогорска на оккупированную уже немцами Украину. Там, в селе Яблоново, у нее была хата с земляными полами. Хата с земляным полом была той ценностью, которую нельзя было оставлять врагу. Прадедушка к тому времени уже умер, и от него осталась штатская одежда. В эту одежду прабабушка переодевала красноармейцев, попавших в окружение, и переводила их через линию фронта. Если ее останавливали немецкие патрули, она показывала фотографию, на которой была снята вместе с немецким офицером. Офицер жил в ее хате. Прабабушка ему готовила. Готовить еду она была большая мастерица. Прабабушка сотрудничала и была знакома с Ковпаком. Была награждена орденом «Партизан Великой Отечественной войны».
По поводу еды хочу сказать, что, как правило, все хохлушки хорошо готовят. Здесь надо сделать оговорку, что, по моим наблюдениям, женщины, склонные к авторитарности,