уже знаешь все, что произошло ночью, – Брянцев поспешно кивнул в ответ, а Павел Саркисович, подняв на него уставший взгляд, продолжил: – В общем, сначала понаблюдай, узнай, что за фрукт этот сослуживец, но на прямой контакт с ним не иди. Как его расколоть, определимся по мере поступления информации. Все понятно, вопросы есть?
Такое неожиданное спокойствие начальства, молодой и не опытный оперативник, сразу объяснил себе так: “Да, произошло резонансное убийство и от внимания назойливых журналистов, теперь всему отделу, придётся отбиваться не один день. Наверняка, сплетни, уже как тараканы от включенного освещения, быстро и оперативно разбежались в разные стороны по всему городу, и забились во все щели. Теперь, куда не ткнись, везде будут судачить о ночном пожаре. Но хуже всего то, что эти же самые сплетни, поселятся в областном правительстве, в прокуратуре и доползут до самой столицы. Затем, высокопоставленные, и не очень, должностные лица, как лично, так и через своих секретарей-референтов будут требовать постоянные отчеты о ходе расследования, давать указания, угрожать и назначать служебные проверки. Да, Павел Саркисович понимает, что вся эта суета с большим и не очень начальством, является неизбежностью любом случае, а оперуполномоченный Алексей Брянцев, своим присутствием или отсутствием на месте происшествия, хоть ночью, хоть днём, хоть в любой другой момент, никак не смог бы повлиять на складывающуюся ситуацию”.
Глядя на спокойствие шефа, Алесей решил, что тот не потребовал от него объяснений, лишь, потому, что был абсолютно уверен в том, что кроме заведомо печальной повести о забытом где-то телефоне, он не услышит ничего. И, судя по всему, это чрезмерное доверие своей непогрешимой интуиции, не позволило начальнику уголовного розыска, узнать некоторые невероятные подробности пожара. Ведь заходя в кабинет к начальнику, Брянцев намеревался рассказать всё, как на духу. Всё, кроме Женькиной фотографии. С этой информацией, почему-то делиться не хотелось. Брянцев даже дневник с собой принёс. Но увидев, что от него не требуют даже маломальских объяснений, Алексей решил повременить со своим рассказом, оставив всю эту информацию на потом.
Взгляд Мамаева только с виду казался уставшим, а на самом деле на лейтенанта глядели строгие, проницательные глаза, в которых Алексей, как ему в тот мент показалось, прочитал: “Можешь ничего не говорить, я и так все знаю”.
– Когда выезжать? – уточнил Брянцев, не зная, что сказать, в ответ на вопрос о вопросах. А просто ответить: “Есть!”, а потом уйти, он не мог, хотя очень хотелось смыться поскорее из кабинета начальника.
– Я же сказал: «Сегодня!». А если тебя интересует «на чем?» и «во сколько?», то тут, я тебе не помочь не смогу. В интернете посмотри, не маленький уже. Неужели и этому учить нужно? – после этих слов, Мамаев уткнулся в смартфон и уже не глядя на собеседника, тем самым давая понять, что разговор окончен, произнёс: – Ну всё, давай дуй от сюда. Некогда сейчас с тобой. Как приедешь позвони.
– А на сколько дней командировка, Павел Саркисович? –