всё свое состояние – и я оттолкну ваши деньги, ибо я сам богат, и мне не нужно золота! Но если бы даже я был голым бедняком, если бы мне пришлось помирать с голоду, я пошел бы лучше с сумой по миру, но я не взял бы ваших миллионов, ибо я никогда не выдам вам своей тайны. Я слишком сильно ненавижу вас, граф фон Гольц, я хочу погубить ваше дитя, вашу плоть и кровь.
– Сжальтесь! – раздался надтреснутый голос благородного графа. – Если вы человек, Франц Вальдбах, если в вашей груди сердце, а не камень – сжальтесь! Вы желаете толкнуть моё дитя в пропасть позора и грязи, вы желаете погубить его… но… я не знаю причины вашей ненависти, ибо я никогда не обижал вас… Нет… я не могу припомнить ничего подобного – я никогда не причинил вам ни малейшего зла! Откуда же взялась эта дьявольская ненависть, эта жажда бесчеловечной мести?
Франц Вальдбах вплотную подошел к графу; растопырив ноги и, заложив обе руки в карманы своего халата, он произнес невозмутимо-спокойным голосом:
– Должен ли я давать вам объяснение? Кто может принудить меня к этому? Вы спрашиваете, за что я ненавижу и преследую вас, граф фон Гольц? Наступит час, в который вы узнаете это! Но сегодня я не расположен рассказывать вам о причинах моей ненависти.
– Нет… я не уйду отсюда, – твердым и решительным голосом воскликнул граф, – я не уйду из этого дома, Франц Вальдбах, пока не узнаю, где моя дочь!
– В таком случае мне придется выбросить вас из моего дома с помощью моих слуг, – прозвенел голос вампира.
Лишь только он произнес последнее слово, глаза графа фон Гольца сверкнули молнией, его рука невольно протянулась к карману жилетки, в котором он носил пистолет и…
– За это оскорбление ты поплатишься жизнью, проклятый сатана! – проговорил голос графа. – Меня, графа фон Гольца, хочешь ты выгнать… Ах… каналья… я застрелю тебя, как бешеную собаку.
Граф уже навел дуло своего пистолета на оторопевшего вдруг банкира, но в этот миг из-за двери раздался громовой голос:
– Ради Бога, не стреляйте, граф! Этот собачий сын не должен унести с собой в могилу свою тайну. Спрячьте свой пистолет, граф… Слишком много чести для этой собаки, чтобы граф фон Гольц замарал свои руки его кровью – я беру на себя это дело, я заставлю негодяя открыть эту тайну.
Франц Вальдбах испустил крик ужаса и отскочил за стол.
Каким образом проник сюда этот чужой человек гигантского роста, который вдруг предстал пред Францем Вальдбахом?
На этот вопрос вампир не мог дать себе ответа, ибо все двери и окна залы были тщательно закрыты и заперты. Однако, достойный хозяин замка не успел долго размышлять об этой неразрешимой загадке. Незнакомец подскочил к нему одним прыжком и, схватив его, словно перышко, швырнул его о стол.
– Теперь ты в наших руках, Франц Вальдбах, – воскликнул атлет. – Сейчас же расскажи нам свою исповедь. Скажи, куда ты дел дочь графа фон Гольца и, клянусь богом мести, при первой твоей лжи мой нож пронзит твое чёрное сердце.
– О!