и вообще все, что касалось священной земли, – то есть записи о Ямагами – стали для него проблемой, – сделал вывод старший жрец.
Юкия задумался. Ямагами был для воронов исключительно объектом веры, ведь считалось, что Золотой Ворон создал Ямаути по его приказу. От имени всех ятагарасу их правитель должен поклоняться Ямагами и защищать Ямаути, а когда его нет, эту роль выполняют воплощение Золотого Ворона и Белый Ворон.
Сейчас из записей, посвященных Ямагами – то есть тех, что рассказывают о временах создания Ямаути, – остались только «Уложения великой горы» и «Собрание трелей горной страны Ямаути».
Считалось, что «Уложения великой горы» – это разъяснения первого Золотого Ворона о том, какой должна быть страна Ямаути, и записал их служивший ему тогда Белый Ворон. Однако эти записи собрали воедино гораздо позже, и сейчас велись споры о том, можно ли их считать историческими хрониками.
«Собрание трелей горной страны Ямаути» тоже не относили к официальным историческим документам. Его создали примерно в то же время, когда соединили в одну книгу «Уложения». Это сделали вороны, объезжавшие провинции и записавшие местные предания. Они повествуют, что Золотой Ворон вместе с Ямагами привел на эти земли своих четырех детей: старший сын получил наделы на востоке, второй сын – на юге, третий – на западе, а четвертый – на севере, что и стало основой четырех домов, однако создание дома Сокэ записи не упоминали. В преданиях четырех домов утверждалось, что предком дома Сокэ также стал один из детей Золотого Ворона, но нигде не указывалось, каким по старшинству ребенком он был.
Во всех книгах обнаруживались незначительные расхождения, но считалось установленным, что у первого Золотого Ворона было пятеро детей. Даже в «Анналах спокойной горы», которые следовали «Уложениям», официальной летописи двора, говорилось о том, что старший ребенок унаследовал главный дом Сокэ, а остальные, начиная со второго сына, основали другие четыре дома.
Так или иначе, официальная история Ямаути утверждала, что Золотой Ворон прибыл на эту землю вместе с Ямагами. Однако нынешний правитель воспринимал божество горы как легенду. В рамках верований ему делали подношения – но и только. Никто не думал, что божество имеет какое-то воплощение. Предполагая, что где-то между внешним миром и Ямаути есть дорога в священные земли, доказывать это не считали нужным, поскольку хватало и связей с тэнгу через ворота Судзаку-мон. Таким образом, Ямагами оставался абсолютно неясной сущностью.
– То есть существование Ямагами было неудобно его светлости? – спросил Сигэмару.
Юкия не мог пропустить эти слова мимо ушей и поднял голову:
– Понимаешь, Сигэ, это не Ямагами, это чудовище, которое так себя называет.
Слишком уж его внешний вид отличался от облика почитаемого божества из устных преданий родной страны. Юкия прекрасно помнил, как чудовище пыталось выжечь ему мозги, ту таинственную силу, что мучила его и Тихаю болью. Невыносимо уродливое создание, обладающее огромным могуществом,