Фредерик Пол

Встреча с хичи. Анналы хичи


Скачать книгу

фон Психоаналитик, я бы хотел с тобой поговорить».

      На мгновение мне показалось, что он не появится. Но вот в углу комнаты, возле увлажнителя, возникла туманная дымка, что-то блеснуло, и он уже сидит передо мной.

      За тридцать лет он нисколько не изменился. На нем темный плотный костюм, такого же покроя, как на портретах Зигмунда Фрейда. На пожилом, ничем не примечательном лице не прибавилось ни морщины, глаза все так же блестят. В одной руке блокнот, в другой – карандаш, как будто ему нужно делать записи! И он вежливо сказал:

      – Доброе утро, Роб. Я вижу, вы отлично выглядите.

      – Ты всегда начинаешь с того, что пытаешься вселить в меня уверенность, – говорю я, и он слегка улыбается.

      Зигфрид фон Психоаналитик на самом деле не существует. Это всего лишь психоаналитическая компьютерная программа. Физического существования у него нет; то, что я вижу, – только голограмма, а слышу я синтезированную речь. У него даже имени нет, потому что Зигфридом фон Психоаналитиком его назвал я несколько десятилетий назад: я не мог тогда разговаривать с машиной, не имеющей имени.

      – Вероятно, – задумчиво сказал он, – вы меня вызвали, потому что вас что-то тревожит.

      – Совершенно верно.

      Он с терпеливым любопытством взглянул на меня; в этом он тоже не изменился. Сегодня у меня много гораздо более совершенных программ – или, вернее, одна из моих программ, Альберт Эйнштейн, настолько хороша, что об остальных я и не думаю, – но Зигфрид все-таки тоже неплох. Он всегда ждет, не торопит меня. Знает, что нужно время, чтобы то, что таится в моем сознании, обрело словесную форму.

      С другой стороны, он не позволяет мне просто мечтать.

      – Можете вы сказать, что вас тревожит в данный момент?

      – Многое. Разное, – отвечаю я.

      – Определитесь, – говорит он. И я пожимаю плечами.

      – Мир очень беспокоен, Зигфрид. Со всем тем хорошим, что происходит, почему люди… О, дерьмо! Я опять начинаю, верно? Говорю о мелочах, а не о главном.

      – Неплохо, Робин. Не хотите ли сказать мне, что для вас главное?

      – Хочу. Так хочу, что, мне кажется, сейчас заплачу. А я уже давно этого не делал.

      – Вы очень давно во мне не нуждались, – замечает он, и я киваю.

      – Да. Совершенно верно.

      Он ждет немного, медленно вертя карандаш в руке, сохраняя выражение вежливой дружеской заинтересованности, то самое не осуждающее выражение, с каким я всегда его вспоминал между сеансами, потом говорит:

      – То, что на самом деле беспокоит вас, Робин, глубоко скрыто и трудно формулируемо. Вы это знаете. Мы это видели вместе – много лет назад. Я не удивлен, что вы все эти годы не испытывали во мне потребности, потому что, очевидно, жизнь ваша складывалась хорошо.

      – Да, очень хорошо, – соглашаюсь я. – Наверно, гораздо лучше, чем я заслуживаю… – Стоп! Говоря это, я обнаруживаю скрытое чувство вины? Чувство неадекватности?

      Он вздыхает, но продолжает улыбаться.

      – Вы знаете,