на кольцо.
– Откуда это у тебя? Вчера ты сказал, что из журнала…
Петька смутился:
– Я наврал. Я не знаю, откуда. Оно было всегда. Я всегда его помню. Не могу вспомнить, кто колол… мамаша до пяти лет меня по притонам таскала, наверно, её дружки подшутили, не знаю… я тот период вообще не помню, уж извини, брат, маленький был. – Петька усмехнулся, но усмешка была горькой. Он помнил, конечно, помнил, хотя и был совсем крохой…
Он помнил, что сидел в углу на куче мусора в вонючей хате, которую квартирой язык назвать не поворачивался, и играл с бутылкой. Его мамаша, вдрызг пьяная, обжималась с очередным хахалем-собутыльником. Петька помнил булькающий смех, пьяные всхлипывания, когда собутыльник лапал её грязными руками… они совершенно не обращали на него внимания, распалённые похотью и водкой. Ему было холодно, сначала он плакал, а потом перестал, потому что его плач ровным счётом никого не беспокоил… ему было очень одиноко, он хотел умереть, он хотел, чтобы было тепло, он не хотел слышать мерзких хлюпающих звуков и стонов… а потом вдруг его окружила Тьма… Тьма была плотной, туда не проникал ни единый луч света. Сначала он испугался, но Тьма была миролюбивой, она успокоила его, что бояться нечего. Стало очень холодно, а потом тепло, и он расслабился… даже наделал в штанишки… но Тьма не стала его ругать, не стала смеяться над ним… она обняла его, и он приник к ней, будто к матери… Тьма поцеловала его, а потом его пронзила ужасная боль… болела рука, а точнее, указательный палец… он заплакал, забился в истерике, но Тьма была беспощадна… а потом боль прошла, и он уснул… а когда проснулся, Тьма отступила, а на пальце красовалось это кольцо…
Мать и её хахаля нашли бездыханными – отравились водкой или наркотиками, а он очутился в детском доме.
После этого случая Тьма являлась ему несколько раз. Она всегда была дружелюбно настроена, что-то ласково шептала на ухо… что-то очень важное, но он всегда забывал, что именно… всегда хотел вспомнить, но никогда не мог. И вот сейчас его осенило: Тьма хотела сообщить ему, что он должен встретить Ника… Да, да, именно Ника, сейчас он отчётливо вспомнил. Вспомнил, и вздохнул с облегчением. Наконец-то! Теперь Тьма может быть спокойна: он выполнил её волю. Только нужно проверить, не ошибся ли он. Но Ник словно прочитал его мысли.
– Смотри! – Ник протянул Петьке руку и показал своё кольцо.
– Ух, ты! У тебя настоящее? Красотень! – Петька погладил кольцо.
– Настоящее. Его дал мне Отец. Чтобы я нашёл всех вас.
– Так мы не одни? Слушай, сушняк замучил… дай хлебнуть, а то погибну, и вообще расскажи поподробней, и если всё правда, мы это дело запьём, то есть отметим.
Ник вышел в кухню, достал из холодильника бутылку, поставленную дядей Мишей, и налил немного в стакан, а потом вернулся в комнату и отдал стакан Петьке. Тот залпом выпил. Посидел немного, потом вопросительно уставился на Ника.
– Это всё? Не маловато будет?
– Нет, – отрезал Ник так, что Петька замолчал и съёжился на кровати:
– Тогда валяй, рассказывай, брат!
– Я