считал, что в будущем для него уготовано более достойное поприще, чем служба у черта на рогах.
Год после травмы Сергей провел в госпитале на границе того и этого света. Парализованное тело сопротивлялось своей обреченности на усыхание то гниющими пролежнями, то циститом, то еще каким-нибудь жутким воспалением потерявшего контроль мозга органом. А то вдруг начинало ломить и жечь изнутри конечности, как будто кто-то осторожно вытягивал из мертвого мяса ненужные ему теперь тоненькие проводочки нервов. И температура, температура… К температуре Сергей притерпелся, а тело свое ощущал только через боль. Если утром или среди ночи он просыпался и не чувствовал привычных дерганий конечностей или рези где-нибудь внутри, он пугался, поднимал голову и внимательно всматривался в то, что покоилось на кровати ниже его лица. Спросонья ему казалось, что вместе с болью унесли его тело.
Душевные страдания были под стать физическим.
– Ну что, вояка, опять обгадился? – дружелюбно шутила полногрудая бойкая санитарка, деловито скидывая с него одеяло, как чехол с какой-нибудь пишущей машинки и высвобождая из-под хлябкого тела грязную простыню.
– Мальбрук в поход собрался, – похохатывал с соседней койки весельчак майор со сломанным позвоночником.
– Уж чья бы корова мычала! Первый засранец в палате, а все туда же, – притворно-сварливо осаживала его санитарка.
– Кто? Я? – принимал игру майор. – Да у меня вон утка полная со вчерашнего дня стоит под кроватью.
Под шутливое пикетирование санитарка обтирала Сергея мокрой тряпкой и подсовывала под него чистую простыню.
– Э, парень, да у тебя свежий пролежень. Старые-то вон уже затягиваться стали, – говорила она растягивая пальцами и рассматривая кожу на спине и ягодицах Сергея. Тот ничего не чувствовал. – Ты скажи жене, пусть еще облепихового масла принесет. – Накрывала одеялом до подбородка и, поглаживая, успокаивала как маленького: – Счас доктор придет, массажик сделает…
Сама бы лучше массажик одного места сделала, – не унимался майор, – а то парень молодой, понимаешь.
– Ему жена красавица все, что надо, сделает, да Сережик? – парировала санитарка и удалялась под общий хохот палаты, независимо покачивая бедрами.
Как же Сергей завидовал этому майору со здоровым торсом, сломавшему себе спину в пояснице, а не шею, как он! Майор перед выпиской из госпиталя проходил так называемый курс реабилитационно-восстановительного лечения. Медсестра закрепляла специальными аппаратами суставы на его ногах, давала в руки костыли и помогала встать на пол. Опираясь на костыли, майор выволакивал себя в коридор и целый час учился ставить ноги, держась руками за ряд параллельных брусьев.
Умный Сергей догадывался, что вряд ли жизнелюб-комбат когда-либо научится обходиться без костылей. Он даже думал, что остряк-майор обречен, скорее всего, всю жизнь сидеть на инвалидной коляске с мочеприемником в штанах и, смирившись с судьбой,