не довольствуясь крестом,
Наверно, это очень просто:
Дождинкой стать и стать листом.
Не предъявить претензий миру —
Пусть за тебя он всё решит —
И, в старый шкаф запрятав лиру,
Уйти без всяческих обид.
Земля зовёт, почти не дышит,
На свежий холм перекрещусь.
Россия ничего не слышит,
Но, рот зажав, рыдает Русь.
Последний житель
В деревне единственный житель,
Ни шума, ни звона окрест.
Отшельник, а может, смотритель
Суровых запущенных мест.
Весной огородик вскопает,
Не страшно средь леса вдовцу.
И зайцы, и лисы, бывает,
Без страха подходят к крыльцу.
Залает приблудная шавка.
Не сыщешь печальней земли:
Не ходит сюда автолавка,
Дороги травой заросли.
Холодные ветры всё древней,
На карте участок пустой,
Как будто с ушедшей деревней
Всё меньше России самой.
А он как оставлен на страже,
Сидит у могилы мертво
И как-то не думает даже,
А кто похоронит его.
«Сосед галичанский, скажи…»
Сосед галичанский, скажи,
Зачем твои пули летают?
Боюсь не наветов и лжи,
Мне страшно, когда убивают.
Не видеть бы хаты в огне,
И ссоры не хочется в целом.
Наверно, страшнее вдвойне
Тому, кто лежит под прицелом.
И страшно уже за страну,
Где каждый четвёртый – калека.
Мальчишки играют в войну.
Не целься, сынок, в человека!
Бронзовый солдат
Донбасс в крови. Опять летит снаряд,
И доползти до дома нету силы.
Стоит за шахтой бронзовый солдат,
И зеленеют братские могилы.
Он видит всё: огонь и чёрный дым,
Как чьи-то тени к погребу метнулись.
Уже под флагом жёлто-голубым
Они идут, они опять вернулись!
Чеканят шаг, они сегодня злей,
Они заматерели за полвека.
Прицелятся – не слышат матерей,
Курок нажмут – не видят человека.
Как на посту, прервав когда-то бег,
Стоит солдат под холодом столетий.
И за его спиной – ушедший век,
За плащ-палаткой – снова сорок третий.
И он сжимает верный автомат…
Такое время жуткое настало,
Что кажется: не выдержит солдат,
Из бронзы выйдя, спрыгнет с пьедестала.
Поэзия
Забыть слова на месяцы, на годы,
Отшевелив губами, замолчать,
Остаться дома из-за непогоды
И не суметь ненастье обругать.
Смотреть в окошко на кресты и флаги,
Копить печали, словно вызревать,
Водить пером впустую по бумаге,
И вспоминать слова, и вспоминать.
Отгоревать, отплакать, отсмеяться.
Но вырвутся из снежной целины
На белый