Боуринг
Испания, Барселона
Бридли Ривьера
– Не хочу тебя отпускать.
– Придется, – я поворачиваюсь к Амадису, – мне нужно вернуться домой к ужину.
Награждаю его довольно хмурым взглядом, после чего он сжимает челюсти и разочарованно выпускает из объятий. Это очень в стиле Амадиса – обижаться на ерунду.
– И почему сегодня я не вписываюсь в ваш семейный ужин? Твой папа любит, когда мы приходим вместе.
– Мой папа любит только разговоры о твоих перспективах в футболе.
– Бридли, – Амадис хитро´ улыбается, – неужели ты ревнуешь родителей ко мне?
Я удивленно поджимаю губы. Нашим отношениям почти два года, но Амадис так и не узнал, какая его девушка на самом деле. Впрочем, иногда действительно кажется, что этого подающего большие надежды футболиста, лучшего друга моего брата и просто идеального парня волнует только гонка за статусом лучшего во всем. Таков Амадис Кабальеро.
Когда рядом находится кто-то третий, будь то Абель, мама или папа, мгновенно начинаются хвалебные речи в адрес примерного Амадиса и не заканчивается поток необоснованной критики в мой. И, зная, как Амадису бывает нелегко, я закрываю на это глаза. Возможно, похвала поможет ему со всем справиться.
– Амадис, вспомни, что было на последнем совместном ужине?
Я вскидываю брови и жду, что он ответит в свое оправдание.
– Ну, – он чешет затылок, – мы обсуждали нашу с Абелем победу в матче против «Волков».
– И только, Амадис? – Усмешка слетает с губ. – А как же двухчасовая ода всем твоим заслугам?
Я не осуждаю родителей, но порой их отношение к моему парню переходит все границы.
– Эй, – он легонько толкает меня в плечо и притягивает к себе, – малышка, ты чего завелась?
«Родители снова ссорились. Громили посуду с пяти часов утра…»
Я пропускаю вопрос мимо ушей и стараюсь успокоиться. Однако мысли о скандалах дома всегда выводят из равновесия.
– Все в порядке. Прости, если задела.
– Хочешь мороженого?
– Еще спрашиваешь!
– Два шарика? – Амадис подмигивает.
– Три!
– Все что угодно.
Амадис оставляет меня одну. Пока он стоит в очереди за мороженым, я успеваю собрать наши вещи со скамейки. Если бы не родители, мы с Амадисом провели бы здесь весь вечер, наслаждаясь музыкой, что всегда звучит в это время. Такую можно услышать в театре. Мелодия разносится то уверенно и непокорно, то вкрадчиво и загадочно, а то и вовсе становится пламенной и рассерженной. Ее не сразу можно понять. Она, словно актриса, перевоплощается из одной роли в другую.
Я восхищаюсь мастерством уличных музыкантов. В их игре есть жизнь. Я люблю искать смысл в каждом звуке. Если бы только не вечное ворчание Амадиса, которое не дает сосредоточиться. То ему не нравится погода, то он устал после тренировки. И еще тысячи причин, почему день плохой.
Странно признаться, но я рада, что сейчас у меня есть возможность побыть наедине с собой, не слушая его бесконечные