Вали отсюда, – прошипел шакал, поскуливая, и прижал острее лезвия к моей коже.
Кирилл как-то разочарованно вздохнул и, качнув головой, извлек из-за пояса пистолет. Его ствол блеснул под светодиодной фонарной лампой, а предохранитель громко щелкнул, предупреждая о боевой готовности. В глазах мужчин возник заметный страх. Нож отдалился от моей шеи, а его обладатель отступил назад.
–– Ну, чё ты сразу не сказал, что это твоя девка? – пряча нож за спину, спросил мужчина, лишившись своей идиотской ухмылки. – Мужик, ты это… не глупи… мы уходим…
Эти двое кинулись прочь, а я, повернувшись к Кириллу, вцепилась взглядом в его лицо. Спрятав пистолет за спину, Хромов замер на месте, всматриваясь в глаза, стремительно наполняющиеся слезами. Что-то ноющее и неприятное заполняло полость в груди, оставленную Кириллом во время последней нашей встречи. «Боль», – подумала я, а из моих глаз таки скатились слезы, смывая безразличие и равнодушие теплой солью. Там, внутри меня, снова билось горячее сердце при созерцании серого взгляда.
Отлипнув от холодного кузова, я сделала шаг навстречу Кириллу. Он тут же сдвинулся с места, приближаясь к моему дрожащему телу. Как только мы оказались достаточно близко друг к другу, я прижалась к его груди, тихо всхлипнув. Но с каждой последующей секундой прикосновения тел, плач становился все громче, постепенно перерастая в рыдания. Кирилл прижимал тело все крепче к себе, не позволяя дрожи так стремительно поражать его. Боль наполняла ставшую привычной полость в груди, причиняя страдания и муки. Отстранившись от Хромова, я взглянула в его глаза, ища там утешение, но не было там ничего… абсолютно ничего… ничего, кроме чувства.
–– Ты убил меня… – шепнула я и вцепилась пальцами в лацканы его пиджака, ощущая слезы на лице. – Убил… – рыдая, твердила я, все сильнее сжимая пальцы, которые немели от боли и теряли чувствительность. – Верни мне его! – неожиданно для самой себя крикнула я, заполнив ночную тишину нотами истерики. Кирилл смотрел в мои глаза, пытаясь понять, о чем я говорю. Его пальцы сжимали плечи, не позволяя телу содрогаться от боли и отчаянья. – Верни мне сердце, которого ты лишил меня, – шепнула я практически беззвучно.
Он смотрел в мои глаза, не веря услышанному. Неожиданно дернув тело на себя, Кирилл крепко прижал меня к груди и, наклонившись к уху, прошептал:
–– Я люблю тебя.
–– Я люблю тебя, – эхом повторила я, вжимаясь в его тело все сильнее.
Хромов крепко прижимал меня к себе, нежно касаясь волос ладонью. Он тяжело дышал, а его сердце, сокращаясь, издавало громкие слышимые звуки. Я, уткнувшись лицом в рубашку, ощущала эти мощные толчки его сердца кожей. Кирилл отстранил меня от груди, пристально посмотрев в мокрые от слез глаза.
–– Я не оставлю тебя, – произнес он тихо, сжимая пальцы на плечах.
Я согласно кивнула, понимая, что «золотая клетка» должна наконец-то остаться в прошлом. Свобода – единственная желанная цель жизни, которая обязана быть достигнута любым путем. А если этот путь – Кирилл, то он более желанный,