Платон, как и Макаров, и даже Юра с сомнением переглянулись, но гость этого не заметил, продолжая смотреть в окно, словно находился на сцене большого театра и не замечал зрителей. – И вот сейчас, когда ситуация изменилась и судьба наконец-то смилостивилась над моей скромной особой, я навсегда понял, что был и останусь все тем же бедным (Макаров хотел добавить жмотом, но тактично промолчал), но всегда отзывчивым для друзей человеком. А как говорил Иисус – относись к людям так, как ты хотел бы, чтобы они относились к тебе.
И Иосиф Петрович посмотрел на Макарова таким взглядом, словно увидел в его лице настоящее провидение.
Сергей отвернулся, прошел до стойки небольшого бара, налил себе виски, быстро выпил.
– Я же говорю, что хотел бы получить помощь бесплатно, – продолжил гость, снова уставившись в окно, – просто я хотел бы заплатить немного меньше.
– Ага, раз в пять, – буркнул Сергей в сторону и обернулся к гостю. – Хорошо, я помогу вам, Иосиф Владимирович, сегодня с вами свяжется мой агент, Рябков Максим, и вы договоритесь о встрече. Оговоренную сумму отдадите ему.
– Ну разумеется, как скажете! – просиял гость, быстро вскочил и энергично стал пожимать руки не только Макарову, но и Платону с Юрой. – Благословит вас Господь, друзья мои! Пусть мир и доброта прибудет в ваших семьях, и гармония в душе!
И понимая, что задерживаться далее нет смысла, скрылся за дверью.
– Ты отдал своего лучшего агента этому семиту, почему? – спросил Платон, после того, как они с Макаровым сердечно обнялись. – Кстати, это Юра, мой телохранитель.
– Очень приятно. А ты растешь, уже и не скажешь, мол, какие люди и без охраны. А по поводу этого, я просто устал, слишком тяжелый выдался денек, да и ты вот, приехал, так бы и не поговорили бы вовсе. Сам выдел, присосался как пиявка.
– Да уж, крепкая хватка. Как сам? Как дома дела?
– Все хорошо, спасибо. Женушка к родителям погостить уехала, соскучилась очень, так что одичал совсем за неделю-то. В пятницу Быстров обещал заскочить, освободил все выходные, так что будем пить, отдыхать, и добро вспоминать. Кстати, я не успел тебе еще позвонить по этому поводу. Ты как, подскочишь? Найдешь малюсенькое окошечко в графике? Можешь и Юру с собой прихватить.
Телохранитель улыбнулся, выразив кивком головы, что он весьма не прочь. Вообще Юра не походил на стандартный стереотип телохранителя, который почему-то сложился у Платона в голове. В нем не было той серьезности, замкнутости, каменного выражения лица. Напротив, он был весьма открыт, порою даже весел, и, казалось, беззаботен, словно это его охраняют, а не наоборот. Понимая, что Соколов не стал бы доверять его жизнь дилетанту, Платон расслабился и не думал о своих опасениях больше. Но он даже в самых смелых фантазиях и предположить не мог, насколько Юра контролирует ситуацию, насколько видит окружающую обстановку, сканируя ее не хуже своих электронных аналогов.
– В пятницу,