Плантаторские планы предполагали женитьбу на сельской красавице. В «Атлантике» Треф ее и нашел, из Белоруссии, согласную на интим с сухопутным кавалером в обмен на возможное замужество.
На ходовом мостике пожарного катера, где я трудился рулевым, вахтенный начальник Возницын показал мне фотографию, на которой Треф запечатлен со своей невестой среди гостей. Правая рука невесты заключена в гипс, голова Трефа повязана праздничной белизны бинтом. Оба глаза жениха были сурово подбиты.
Как пояснил Шорох, Трефа воспитали братья суженой – за то, что накануне свадьбы он подрался с невестой и пытался сбежать.
Взятия Парижа снова не случилось.
Вернувшись холостым и без передних зубов, Треф устроился на работу в вокально-инструментальный ансамбль городского парка культуры и отдыха, бренчал на гитаре и банджо и пел на английском, которым вполне сносно владел. Впрочем, его оттуда скоро попросили из-за беззубого рта, на который слушателям было неприятно смотреть, так что они даже писали жалобы в администрацию парка.
Последний раз я видел Трефа несколько лет назад поющим под гитару, на тротуаре у входа в супермаркет. Потом он куда-то исчез, и больше о нем никто ничего не слышал.
Узнать что-либо у общих знакомых было трудно, никто не помнил, как его по – настоящему звали, помнили только фамилию – Трефилов. На память о нем у меня осталась самодельная открытка, нарисованная тушью на кусочке желтого картона. Треф изобразил себя в образе уличного музыканта, а внизу сделал надпись:
«Стою один, в желудке сухо
Вчера мне CLAPTON стукнул в ухо
Я вам скажу, мои друзья:
Нет жизни в Штатах, ни ….!»
Еще о Шорохе
Матрос Рассол носил звание ветерана рыбной промышленности, поэтому никогда не заступал на третью вахту. Третий вахтенный должен уметь готовить. На списанном танкере, выполняющем функции паровой станции, на полные сутки остаются штурман, механик и толпа матросов, могучих и злых, всегда с похмелья. Кулинарные навыки третьего вахтенного, таким образом, решают, будет ли вечер приятным, или превратится в шумную разборку.
Понятно, третью вахту никто терпеть не мог, и старпом так составлял расписание, чтобы под удар попадали те, кто моложе. Обычное дело, дискриминация. Нынче подобные явления уже не встречаются, потому что все приносят дозу с собой и к концу дня так набираются, что и без ужина горят и даже, бывает, тонут прямо возле причала. Но это сейчас, а тогда был Советский Союз и пить на работе никакой возможности у плавсостава не было. Наоборот, нужно было не только регулярно сдавать экзамены на классность, но и уметь готовить еду из полуфабрикатов, которые повариха оставляла в бельевом бачке на камбузе.
Я экзамен не сдал дважды.
Первый раз потому, что не смог принять сообщение, переданное морзянкой. Ключом я работал со скоростью чтения, а вот прием не давался, в мигании контрольной лампочки я не узнал даже слова из трех букв, которым старый капитан из дипломного отдела мне семафорил,