так ярко, что ночь превратилась в день, а половина из нападавших – в малопривлекательные угли.
На взгляд Дона, Ассандр перестарался, хотя, с другой стороны, прочищение желудка пока никому еще не вредило.
Правда, лагерь пришлось оставить, слишком там неприятно стало, да и мокро, но в любом случае на дворе занималось утро, пора было двигаться дальше…
Вот только что делать с пленными, пока еще решалось.
Дон полировал меч и поглядывал краем глаза на сидящего возле пленных Карса.
Великан выглядел на редкость мирно, голос его негромко успокаивающе гудел, и лица пленников, до этого бледно-зеленые, понемногу приобретали окрас, более подходящий живым людям.
Ассандр, явно решив, что сделал свое дело, давно уже перекинулся обратно в холодного, надменного аристократа и сидел неподалеку, задумчиво глядя в сумрак леса, окружавшего полянку, на которой компания нашла себе краткое пристанище, и по его лицу вообще было непонятно, слышит ли он тихий допрос пленников, или вообще о чем-то своем думает.
Братья-степняки, в отличие от принца и Волка, имевшие явно луженые желудки, а, может, просто опыт в сожжении людей, валялись расслабленно на краю полянки и переговаривались на своем варварском наречии. Их полуголые торсы блестели на утреннем солнце, словно намазанные маслом, хотя Дон не исключал, что так оно и было на самом деле.
Он в очередной раз скользнул взглядом по родовым татуировкам и снова удивился про себя, какие странные события могли занести старших сыновей тагана Степи, наследников таганата, одного из самых обширных и сильных из четырех имевшихся, сюда, на западные земли, так далеко от степных просторов.
Впрочем, по остальным путникам вопросов было не меньше, а ответов не находилось. Да Дон и не искал их. Он путешествовал в этой разношерстной компании вторую неделю, за это время выяснил, что они уже больше полугода вот так передвигаются по просторам Империи, отдавая предпочтение границам, по пути ловят преступников, останавливаются в небольших гарнизонах, задерживаются там на неделю-другую, а в некоторых – и на месяц, преследуя какие-то свои цели…
В целом создавалось ощущение какой-то миссии, о которой знали только дракон и тролль, а остальные были лишь простыми исполнителями. Как во всем этом увязывались наследный принц, сыновья тагана степи и вор-перевертыш со своим зверьем, было неясно.
Дон примечал все, складывал в уме камни вопросов, из которых можно было уже в скором времени дом выстроить, но старательно отталкивал от разума любое желание вникнуть глубже в мотивы странной компании.
Он за эти годы странствий вдали от Мэсси специально не пытался прилипнуть к кому-то душой. Не требовалось ему. Душа Дона Сордо была далеко, на севере, рядом с неуступчивой, холодной и в то же время такой манящей и ранимой женщиной. Единственной его любовью.
И другие привязки не требовались и казались чуть ли не предательством по отношению к Мэсси. Дон понимал, что может и не увидеть ее никогда, и, скорее всего, так и будет, путь в родную страну ему был навсегда заказан, но