лязгом часть скалы отъехала в сторону, открыв тускло освещенный туннель. Гул превратился в гром, огромная хищная птица вырвалась из туннеля и взмыла в небо на косых столбах дыма и пламени.
Вскоре она скрылась из виду, а в небе появился белый инверсионный след, уходящий на северо-запад.
2. Сирин
Раньше Варламов летал только на вертолете, и его поразило, как быстро уходит вниз земля: вот видно два-три озера, а вот их уже много, но они гораздо мельче – словно осколки зеркала рассыпаны по бескрайней равнине. Хотя было не до любования пейзажем: вдавливало в кресло так, что было трудно дышать. Небо быстро темнело – не удивился бы, появись на нем звезды.
– Ну, как? – Сирин держал штурвал непринужденно, словно летал каждый день. – Если тянет наложить в штаны, так сзади унитаз есть.
– Пошел ты, – сердито сказал Варламов. Дышать стало легче, надсадный гул притих. – А ты, оказывается, неплохой пилот.
– А как же? Честь имею доложить, отличник боевой и политической подготовки Михаил Сирин. Ну, пока всё. Вышли на сверхзвук.
Варламов покосился на солнце, ослепительно сиявшее позади правого крыла.
– Ты говорил, что нам в Петрозаводск, – озадаченно спросил он. – А почему летим на север? Петрозаводск ведь на юге.
– Быстро сориентировался, – голос Сирина прозвучал странно, он не повернул головы. – На охоту ходишь?
– Бывает. А в чем дело, Михаил?
– Не летим мы в Петрозаводск, – нехотя ответил Сирин. – Голову мне оторвут в твоем Петрозаводске. Да и вообще в России.
– А куда? – обалдело спросил Варламов.
– Как ты и предлагал. За океан, в Америку.
У Варламова открылся рот – что за ерунда? Сердце тревожно забилось.
– Зачем? Да тебя под трибунал отдадут!
– Под американский, что ли? – хмыкнул Сирин. – Знаешь, что, Евгений! Я наверное плохой патриот. Но не могу простить, что жена и дочка где-то там лежат. Что не защитили их наши политики и военные, которые только болтать умеют, да водку жрать. И потом, у меня еще одна причина есть. Не стану о ней говорить, тебе спокойнее будет. Только мне надо исчезнуть отсюда. Хорошо, что ты идею подал, и я успел маршрут просчитать.
Варламов тоскливо глянул вниз: словно сумерки накрыли зеленую гладь лесов, проплешины сопок и зеркальца озер. Самолет не машина, в воздухе не выйдешь. Даже с парашютом прыгать нельзя, внизу уже Тёмная зона. Да и не прыгал никогда с парашютом… По телу прошел озноб, ну и влип!
– Да ты не волнуйся, Евгений, – снисходительно сказал Сирин. – Повидаешь Америку, в английском попрактикуешься. На базе оставаться все равно было нельзя. Это не террористы, а кое-кто похуже. Есть у меня догадки.
– А кто? – машинально спросил Варламов, но ответа не дождался.
Хотя особо не ждал, был слишком растерян. Оставить дом, привычную Кандалу… Да что Кандалу, он покидает Россию! Когда-то обычное дело, мать прилетела из другой