забрала малышку и понесла кормить к Настасье, а счастливый супруг, подойдя к занавеске, заглянул внутрь.
Роженица лежала и кормила грудью маленькую Матрону. Увидев мужа, она ласково посмотрела на него и, улыбнувшись, дала понять, что ей надо отдохнуть.
Довольный папаша подошёл к печке, ласково поправил одеяло спящим на ней старшим дочуркам. Повернувшись к Петру, тихо сказал:
– Да, правда, твоя, гость дорогой. Смотрю вот на них и умиляюсь. Помощницы растут. Бог даст и богатыря родит мне Настасья, а если нет, воля Божья. Действительно… Разве можно тут огорчаться, у некоторых вообще нет деток, а уж как они скорбят, да завистливо смотрят.
На улице уже светало. Хозяин предложил страннику кипятку с вареньем, а Пётр засобирался в дальний путь. До дома оставалось совсем не много, за день он хотел уже преодолеть это расстояние и ночевать у родителей. Помолившись перед образами, он низко поклонился хозяину дома и стал прощаться:
– Благодарю тебя, мил человек за хлеб соль, за ночлег! Благословенье и милость Божья пусть всегда пребудут в доме твоём. Дай Бог здоровья роженице и Матронушке. Ну вот, почти кумовья мы теперь. Буду молиться за вас.
– Петя, любушка, может, остался бы ещё на денёк? Уж больно уютный ты человек. Вот появился ты и радость в доме явилась, -уговаривал гостя загрустивший Иван.
– Пора, пора мне, дорогой! Надо к родителям, а там уже и снова в путь дорогу, – ответил странник и, поклонившись, направился к выходу.
Холодный рассвет бодрил странника, туман белой пеленой окутал деревню и на лужах появился первый ледок. Сверху, сквозь тучи и пелену белого молока, прорывались солнечные лучи, радуя чирикающих птиц. Вновь запетляла грязная дорога, то переходя в лесную просеку, то перекатываясь по чёрным полям. Пётр затянул свою привычную молитвенную песню, и на сердце от этого сделалось тепло. Радовался он всему, что с ним происходило, снова и снова благодаря Сердцеведца Господа, усмотряющего движения его сердца и подавая жизненные примеры. Весь день шёл он по знакомым местам, и уже виднелась вдали родная Покровская церковь.
Зимовка
Родные уж и не чаяли увидеть Петра живым, но спустя несколько месяцев он всё же перешагнул порог родительского дома. Всё было по-прежнему, да только показалось ему, что родители сильно постарели. На слезах мама, как всегда, молчалив отец, лишь иногда бубня свои причитания. Жалко было покидать сыну престарелых родителей, но надо было исполнить обет и благословение. Решил Пётр перезимовать, а по весне уже идти на Вышу.
В один из солнечных дней, которые редко бывают в ноябре, решил Пётр с отцом и братом перекрыть крышу.
– Пока сухая погода, надо бы успеть до дождей и морозов, -начал говорить Пётр отцу.
– Надо бы! Ты скажи, когда покинешь то нас? – искоса смотрел отец на старшего сына и будто ждал подвоха, – А то живём не знаем ничего, какие там мысли у тебя в голове роятся.
– Думаю по весне, а там как Бог даст. Батя, не думай, я в обузу не буду.
– Дурья