все, что происходило или произойдет, и не раз удивляла меня, когда пересказывала мне вслух мои же мысли. Глаза ее часто меняли оттенок по настроению, и это было, наверное, наиболее удивительным из всего, что я видел. А однажды, засыпая, она назвала меня папой, что оставило в моей памяти неизгладимый отпечаток доброты и тепла, но я также видел, что с ней что- то происходило, что-то было не так, и ни я, ни Говард этого объяснить не могли. На улице холодало, время поздней осени подходило к концу, плавно переходя в зиму. С первым снегом я проснулся на удивление рано. Через плотные жалюзи пробирались первые лучи света, а окно снаружи за ночь практически полностью покрылось инеем. По обыкновению потянувшись, я открыл глаза и увидел сидящую на краю своей кровати Лауру. Она явно была чем-то взволнована, хотя сейчас я и не мог сказать, чем. Ее руки дрожали, глаза были заплаканы и растерты, на моем одеяле лежали ключи от машины Говарда.
– Уходи, – она отвернулась и сейчас была похожа на простую, чем-то сильно обиженную девочку.
– Лаура, что происходит?
– Так нужно. Просто нужно, чтоб ты ушел. Сейчас. Пожалуйста, уходи! – она, всхлипывая, выбежала из комнаты, прикрывая лицо ладонями. Я наспех оделся и тоже вышел из комнаты, снаружи стояло человек пять санитаров.
– Вы за мной? – спросил я, увидев, что их шумный диалог прервался, и пять пар настороженных глаз изучающе впились в меня.
– О нет! Что вы, мистер Бредли. Мы здесь только для того, чтобы вам не пришла в голову мысль покинуть сие чудное заведение так спешно. – Длинный худощавый парень по имени Алан, начальник охраны, улыбался мне во все тридцать два зуба своей змеиной, притворной улыбкой, отчего мне стало немного не по себе.
Я спустился вниз на первый этаж, к кабинетам. Говарда, как выяснилось, у себя не оказалось. Я обыскался его по всему дому, но ни его, ни Луизы я ни в доме, ни в парке не встретил. Алан сказал, что Говард отправился в город ранним утром на встречу с деловым партнером из Бразилии, поэтому до вечера его можно не ждать. Весь день за мной на расстоянии десяти шагов ходили посменные группы караульных, а я размышлял над тем, как мне поступить. К вечеру, наконец решившись сбежать, я зашел в душевую и закрыл дверь на защелку. Не раздеваясь, я включил горячую воду и вылез на карниз через форточку в надежде спуститься вниз. Дул холодный морской бриз, окно быстро запотело от горячего пара и покрылось мелкими предательскими каплями влаги. Стоило мне только поставить обе ноги на подоконник снаружи, как я, подобно тяжелому мешку с мукой, тут же соскользнул под окна первого этажа, прямо на клумбу. Окинув взглядом высоту начальной точки своего падения, я начал осознавать, что моя вывернутая нога не самая дорогая цена, которую я мог бы заплатить за свой побег. Негромко выругавшись и оглядевшись по сторонам, я заметил, что в окне прямо над моей головой горел свет. Сквозь шторы был отчетливо виден силуэт Говарда, а из открытого окна ясно слышен его суровый голос, смешивающийся с всхлипываниями Лауры.
– Мистер Майерс, очень влиятельный бизнесмен