два различных типа клеток. Почти как у этого кота с гетерохромией. Только у него это сказалось на цвете глаз, а у меня – на сверхспособностях. Я и феникс, и уроборос. У меня двадцать четыре спирали ДНК.
– Какой ужас! – ахнула я. Если он и сейчас врёт, то это очень, очень нехорошая ложь. – Как вы с этим справлялись?!
– Я не справлялся.
– А эти печати… вам больно?
– Обычно нет. Только когда трансформируюсь. Правда, трансформироваться я пытаюсь довольно часто, особенно если меня разозлить, – надев рубашку, Чернов невозмутимо застёгивал пуговицы. – Тогда печати начинают ныть, жечь, а иногда и кровоточить. Моё спасение – дым. Можжевельник, мандрагора и красавка временно разрушают магию спиралей и помогают избежать ожогов и травм. Кстати… Теперь, когда ты всё знаешь, могу я закурить?..
Он почти меня убедил. Потерявшись в океане новой информации, я перестала в чём-либо его подозревать и вообще – логически мыслить. Только беспомощно хлопала глазами, наблюдая за тёмной фигурой, сидящей в проёме распахнутого окна, по-свойски закинув ногу на подоконник. В его пальцах дымилась в мундштуке тонкая сигарета, полупрозрачная коричневая бумага чернела и плавилась, а вместе с ней плавилось и моё недоверие. После всего сказанного и увиденного я даже немного его жалела и больше не видела в нём врага – а зря.
Часом позже, когда в стельку пьяный папа понял, наконец, что ему пора лечь проспаться, а дядя Рома, с громким бульканьем опустошив желудок в нашем туалете, засобирался домой, Чернов как ни в чём не бывало вышел в коридор, чтобы попрощаться с моими родителями.
Мама упаковала ему с собой половину апельсинового пирога, до которого дело за ужином так и не дошло. Папа, шатаясь, попытался пожать руку. Чернов мягко уклонился от них обоих, а потом снова шагнул вперёд и положил ладони им на плечи.
– Вам лучше забыть о Нике, – дотронувшись одновременно до их главных шейных позвонков, вязким тихим голосом проговорил он. – Я о ней позабочусь. Отпустите её. Подумайте о втором ребёнке. Александр так хотел мальчика. Усыновите обычного малыша из детдома – и ваша жизнь будет лёгкой и простой, как прежде. Магическая реальность отныне останется за пределами вашего мира…
Всё это он произнёс так быстро, что я даже не успела его прервать или оттолкнуть. А дядя Рома к тому моменту, накинув пальто, и вовсе вышел на лестничную площадку, чтобы «глотнуть свежего воздуха», поэтому слов своего подчинённого не услышал.
Родители, оба словно зомби, растерянно кивнули и как-то странно, будто с облегчением выдохнули. Их плечи опустились, сбрасывая невидимый груз, лица разгладились. Улыбнувшись им, Чернов забрал контейнер с пирогом. Обменялся рукопожатиями с папой и, пожелав всем доброй ночи, шагнул за порог.
Едва накинув куртку на футболку я, прямо в тапочках, побежала за ним вниз по ступеням. Меня никто не остановил, даже не окликнул. Уже на первом этаже, выбегая из подъезда, я услышала, как хлопнула вверху за моей спиной дверь нашей квартиры. Не закрылась на замок, а просто клацнула язычком, но и этого мне хватило,