бы тебя. Они бы поняли. Все могло бы быть хорошо, и…
– Больше никогда не будет хорошо! – Ее лицо исказилось в злобной гримасе. Кора казалась почти бесчеловечной. Я слышала ее прерывистое дыхание. – Ты понятия не имеешь, о чем идет речь и за что мы боремся. Что нужно этому миру. Ты не знаешь, кто ему угрожает. Кто настоящие враги. Ты видишь только то, что хочешь видеть. Но мы, Хелена… – Она сделала несколько медленных шагов по направлению ко мне. Ее голос стал тише. Кора выглядела так, будто была в бреду. – Мы боремся за нечто большее. Мы смотрим глубже, чтобы достичь мира, которого хотим.
– Мир, которого вы хотите, – это диктатура!
Боль. Чистая, всепоглощающая боль. Моя голова была готова разорваться. Все во мне жаждало прижать руки к черепу, но цепи мешали это сделать. Грохот нарастал. Тонкая, сильно наэлектризованная нить пронзила виски и взорвала мозг. Это ощущение было похоже на чистый яд.
Я кричала, пока в легких не закончился воздух, а потом кричала снова. И снова. В какой-то момент я охрипла, но боль не утихала. Я наклонилась вперед и прижалась лбом к земле, ожидая почувствовать прохладный камень, но все в этом месте накалилось.
– Больно, не так ли? – горько-сладким тоном пропела Кора. – О да, о да. Может стать еще хуже, Хелена. Хочешь, я покажу тебе, насколько?
Она хотела, чтобы я умоляла о пощаде. Умоляла ее остановиться. Кора желала увидеть мою слабость. А я предпочла бы умереть, нежели показать ей ее.
Боль усилилась. Желчь поднялась к горлу, изо рта исторглись мучительные стоны. Меня вырвало. Горькая кислота растекалась под щекой, пока я лежала на земле, в нос ударила кислая вонь. В любой момент моя голова рисковала разорваться на части.
В последней попытке достучаться до Кораэль я подняла глаза. Но казалось, что славная сестра Бернеттов давно уже была поглощена тьмой. Обычно блестящие черные волосы выглядели тусклыми, на непористой коже лежал сероватый жирный оттенок, а в ее глазах я не увидела ни следа некогда глубокого синего цвета, который привел меня с корабля на материк Тихого Ручья.
– Спи спокойно, милая.
Боль стала невыносимой. Молния и гром овладели моими нервами. Тело задергалось. Меня вырвало в очередной раз. Затем все стало черным.
Обморок.
Самая прекрасная форма темноты в тени без света.
Тираэль
Улыбка, которая таковой не являлась. Вот что застыло на ее лице, прежде чем я исчез. Даже тогда, когда я ушел восемь лет назад в тусклом свете сумерек перед ее домом. После нашего последнего объятия. Как будто она знала, что я больше не вернусь. Знала, что этот момент был нашим последним, а после связь между нами разорвется. Словно она уже давно видела ту чертову пропасть, что разверзлась между нами.
И вот теперь снова. В ту секунду, когда Хелена исчезла в объятиях Ваала, я понял это. Та же грустная улыбка, говорившая о прощании и разочаровании. Даже смерть не украла бы у моего сердца больше света, чем это выражение лица. Ни одна тень в этом мире не могла окутать меня большей тьмой, чем кричащая душа Хелены.
– Ти… –