рукой держать берет, другой – полы плаща, третьей – кофе, четвёртой – держаться самой за забор, чтобы не сдуло, а пятой – хмм, что же делать оставшимися?» Мысленно она уже рисовала забавную картинку и так увлеклась придумыванием деталей, что даже перестала слышать нескончаемый шум с мостовой. «Как вернусь домой, обязательно нарисую. Интересное направление, и всегда же хотела, весёлое что-то творить». Улыбка предвкушения не сходила с лица, и, мысленно рисуя крабу смешной рыжий берет, как у себя – вдруг застыла.
Среди безликой серо-чёрной толпы шёл он. В развевающемся расстёгнутом клетчатом коричневом пальто, шляпе и бордовом длинном шарфе, небрежно обмотанным вокруг шеи. Он не спешил. Спешили все вокруг, суетливо бежали, боясь опоздать, а кто-то уже опоздал, но всё равно продолжал бежать. А он шёл так, засунув руки в карманы, как будто прогуливался по Елисейским полям или Люксембургскому саду после прекрасного ужина в ресторане.
Стаканчик с недопитым кофе выпал, крышка предательски отскочила, капли забрызгали полы плаща. Эля было нагнулась, чтобы поднять, но передумала.
– Эль, ты чего? – Гриша, поднимая стакан, попытался рассмотреть её лицо сквозь рыжие кудри, хлещущие по щекам.
Когда стал подходить ближе – стала понятна причина неспешной походки. Он смотрел на нервные волны на Неве и чаек, борющихся с ветряными потоками. Эле показалось, что он уже вырисовывает всё это, или сканирует изображение, чтобы воспроизвести при первой возможности.
Мужчина поравнялся с группой. Девчонки замолкли, спешно поправляя прически и шарфы.
– Добрый день, господа художники, – он приподнял шляпу, – славная погода для очередного шедевра, не находите?
– Мы как раз стоим и обсуждаем, что нас сдует с набережной скорее, чем мы изобразим что-либо, – София – яркая блондинка – улыбнулась своей самой очаровательной улыбкой.
– У нас всё получится, а ветер сейчас обязательно стихнет. Степан Петрович, к вашим услугам. И не будем терять время, пройдемте на набережную, устроимся в тихом месте.
Группа загудела, спускаясь. На ступеньках Эля споткнулась, наступив на свой же плащ, в лодыжке что-то щёлкнуло. Гриша подхватил под руку.
– Элька, ты чего сегодня? Нормальная ж была. И не полнолуние нынче, и ретроградный Меркурий уже стих.
Эля слышала его, не особо понимая. А ветер и правда, как по заказу, резко исчез. Грязная вата из облаков уплывала вперед, подгоняемая белыми и чистыми. Пляжный песок, клубящийся туманом в воздухе, оседал, тут и там сверкая от выглянувшего солнца золотыми крапинками.
Пока группа суетилась на берегу, Степан Петрович прошел влево вдоль Невы, потом обратно.
– Хорошо, ближайшие четыре часа мы проведем здесь, – он указал налево. – Располагайтесь. Для первого раза особых требований к композиции выдвигать не буду. Виды здесь хороши, какой бы вы ни выбрали. Просто покажите, чему научились.
Группа заметно оживилась и некоторые уже скинули куртки прямо на песок, рядом с табуретками. Расселись