между прочим, оттуда тоже изгнали, – напомнила Брайди.
– Ну, значит, еще кого-нибудь! Гровера. Или Коэна. Или еще кого. Или дядьев твоих, во!
– Все это хорошо, но как мы попадем внутрь? – возразила Брайди.
– И как мы потом докажем, что видели? – развил эту мысль Гром.
– Я одолжу у Гровера с Коэном их детективную камеру, и мы сделаем картинку.
– Они все равно не… – с сомнением начала Брайди.
– Допустим… – начал Гром.
– Не думаю, что… – сказала Брайди.
– А что, если… – сказал Гром.
На этом Бенни в очередной раз вышел из себя.
– Вы меня не заслуживаете!!! – взорвался он. – А заслуживаете вы кого-нибудь вроде Громилы Уоткинса – пусть он вам говорит, что делать! Пусть вас эта чертова кукла возглавляет! На что я трачу свою молодость! Меня здесь никто не ценит! У вас смелости и воображения – как у буфета с тараканами! Да таким планом бы сам Секстон Блейк гордился! Вот уйду к нему и буду работать на полную ставку, вместо того чтобы вас, паразитов, возглавлять. Стану партнером – уж он-то меня оценит по достоинству. Скажет, вот, мол, Бенни, мне бы такие планы, как ты, выдумывать! «Да, но…»! «Допустим…»! «Что, если…»! Ух, зла на вас нет!
– Я просто хотел сказать, а что, если мы заставим Диппи нас впустить?
Воцарилась тишина.
Гром весь подался вперед и моргал без перерыва – как всегда, когда думал. Потом, вернув на место сползшие по носу очки, он все-таки попытался разъяснить идею, пухнувшую у него в голове, как радужный мыльный пузырь.
– Свинец, – сказал он. – Мой кусок свинца, который я выменял у Гарри Флетчера… который от статуи на лошадиной поилке… И Диппи хотел стать восковой фигурой… И тот дядька в витрине вчера, когда Диппи получил первый фальшивый шестипенсовик…
– Ты сейчас вообще о чем? – осторожно поинтересовался Бенни.
Гром объяснил, о чем.
Прошлым летом Лондонская Ассоциация Питьевых Фонтанов и Водопойных Корыт сделала крупную ошибку – установила статую Царя Нептуна из чистого свинца у поилки прямо напротив заведения мистера Дж. Бизли, скупщика металлолома. Искушение для местного населения предсказуемо оказалось слишком велико – при нынешних-то ценах на свинец! Через тридцать шесть часов после торжественного открытия статуи она бесследно исчезла. Следующие несколько недель неузнаваемые слитки свинца с завидной регулярностью объявлялись у Бизли – один из них, сравнительно небольшого размера, как раз и причинял Грому периодические припадки криминального чувства вины.
Впрочем, когда постамент осиротел, выпивохи из расположенного рядом «Овна и флага» решили, что так дело не пойдет, и как-то раз теплым вечером устроили шоу живых картин, позируя на нем по очереди перед почтеннейшей публикой. Публика восхищалась, критиковала – словом, развлекалась вовсю.
«Наполеона» Томми Глоссопа, помнится, очень хвалили. «Леди Макбет» в исполнении миссис Амелии Прайс доставила массу удовольствия любителям высокой драмы. Но именно «Моисей, повелевающий расступиться водам Красного моря» (его представлял