Сатурн по тебе елозил?
–Да никак… Старался быть внимательнее, да и все. Голодал вот иногда, а что?
– Ничего особенного. Ты просто чего-то не договариваешь, мне кажется. Я, когда пытаюсь увидеть тебя и тот проход Сатурна, я вижу довольно мрачный лес… Ты не уходил в лес, кстати? Надолго, я имею в виду.
– Уходил… недели на три… – признался я.
– Что так плохо было? – спросила Зейнаб сочувственно и снова прижалась щекой к плечу.
– И даже хуже. – ответил я и погладил ее по волосам, – Признаться, я думал, что не выживу… Но потом отпустило… Однако, я так и не понял, что именно было не так. Слушай, пошли ко мне, а? – предложил я.
– А твои где? – спросила Зейнаб, – Ты ж вроде как с родителями сейчас живешь? Или я не так поняла?
– Да уехали они в дом отдыха, с неделю назад.
– Ну что ж… пойдем. – сказал она, – У тебя поесть что-нибудь найдется?
– Ну, сыр и колбаса найдутся. Картошка тоже есть… Пару банок сайры… – ответил я.
– Ну и отлично… Давай только еще на Лысую гору заскочим. – сказала она как бы само собой, и затем поспешно добавила, – Ненадолго….
– Как это «заскочим»? Это же на другом конце города! – Воскликнул я. Ехать в такую даль мне совсем не хотелось.
– Ну и что? – спросила Зейнаб удивленно. – Ты куда-то спешишь?
– Нет… – ответил я так, будто немного устал, – но только что там делать?
– Есть кое-что. – отрезала Зейнаб, – И я обещаю, что это ненадолго.
– Ну что ж… поехали… – ответил я все с той же неохотой.
Добирались мы часа два по жаре. В автобусах, как всегда, была жуткая давка. Когда автобус тормозил, Зейнаб прижималась ко мне и это был единственный приятный момент во всем этом сумасшествии. Наконец автобус начал пустеть и вскоре, фыркнув, застыл на конечной остановке. Я с Зейнаб и еще несколько оставшихся пассажиров, выбрались неспеша на солнцепек. Вокруг простирался выжженный почти желтый пустырь, словно бы продырявленный то тут то там голубыми звездочками цикория. Как только все вышли, двери автобуса снова с выдохом закрылись, и он рванул с места, будто за ним гнались.
– Обратно на такси поедем… а то, я устала, – сообщила Зейнаб.
– Серьезно? – спросил я с сарказмом. – У меня денег всего – ничего… разве что еще поесть что-то докупить… И то – без икры и шампанского. Имей в виду!
– Не переживай. Все будет хорошо, – пообещала Зейнаб. – Пойдем лучше. Тут недалеко.
Мы миновали проходные дворы, перетянутые вдоль и поперёк бельевыми веревками, затем миновали подворотню, и вышли, наконец, на разбитую грунтовку, вдоль которой потянулись серые заборы частного сектора. Ещё минут через двадцать мы оказались на опушке леса.
– Вот мы и пришли… – сообщила Зейнаб, – ты бывал тут раньше?
– Ну как не бывать… – ответил я. – Бывал, конечно, хотя и нечасто.
– А, ну тогда тебе объяснять ничего не нужно… – сказала она, будто обращаясь сама к себе.
– Что объяснять? – переспросил я.
Зейнаб