быстрее отстрелятся и дело с концом. Марк так и поступил.
В первые несколько секунд ничего серьёзного не произошло, но потом парня как пьяного понесло. Едва добавил громкости, как тело чуть ли со ступенек не шлёпнулось, цепляясь за поручень животом. Со стороны казалось, словно что-то лопнуло в башке. На секунду схватился за голову и тотчас же кубарем упал. Чудом удалось приземлиться задницей, а не лицом. Одного лёгкого импульса оказалось предостачно. Даже слишком. Звук стал гораздо тише. Теперь поджилки наполняла только остаточная боль. Внутри полный погром. Десятки тарелочек, которые посыпались с верхних полок шкафов. Безалаберность чуть ли не стоила второй попытки. Ладони ещё сильнее взмокли.
Лёгкий, одурманивающий шок. Невозможно понять, что именно произошло секунду назад. Этот отрезок будто нарочно выпал из памяти. Один раз моргнул и очутился прямиком на земле. Поднялся. Немного отряхнулся. Бегло оглянулся. Замер. Врос в почву как вкопанный столб. Перед лицом маячил перепуганный до жути медперсонал.
Вместе с пылью поднялся незначительный гам. Без лишних предисловий мальчишку отчитали. Скептически ответственный контингент. Печётся в большей степени о себе. Место. Зарплата. Льготы. Их, не столько его здоровье в первую очередь волнует, а навязанное дело, которое прямо на глазах горит.
Из многообразия слов, прикосновений, взволнованных диагнозов и речей, первые произнесённые слова прозвучали как вердикт: «В больницу». Едва вышел, как нужно поворачивать назад. Этого Кай боялся больше всего. Если вскроется ещё один скрытый недуг, ему навряд ли удастся ещё раз сбежать. Если покажется неладное – тогда всё, капут. Ситуация складывается только хуже.
Если раньше мольба вскользь ушей проходила в детстве, то сейчас Марк как никогда серьёзно молился. Неважно помнит ли проповеди матери или нет. Как всегда, сложит нехотя руки. Сделает умный вид. Сейчас не та ситуация, чтобы корчить из себя святошу. Формальности ни к чему. Пару наспех сказанных слов и дело с концом. Уповать на всевышнего – последняя возможность. Атеист в её глазах, сейчас подавится чёрствой коркой. По-другому к нему никак не подойти.
– (Про себя) Боже…Твою мать… Помоги…
Оживлённые жестикуляции и намерения, всё сильнее склоняют парня к медосмотру. Сперва лояльно. Потом напористо. В пол уха долетают всё более громогласные претензии. Более насыщенные и опасные диагнозы. Хорошо, что, хотя бы вяло отмахнулся. Реакция была, а значит – всё не так пагубно звучит. Что-то там себе под нос невнятное пробубнил, развернулся и поплёлся медленно прочь. От сердца немного отлегло, правда медики, не собирались просто так сдаваться. Шанс быть схваченным всё ещё был. На мелкую сумятицу обратило внимание ещё большее количество людей.
Идти кроме как по центральной дорожке, выбора особого и не нет. Другие тропинки либо ведут на скамеечки с клумбами, где отдыхают старики, либо более удалённые вглубь парка, до которых ещё требовалось дойти. Надоедливые зеваки только портят