Насколько мне известно, у меня никого нет. Сами видите – так безопаснее всего. Всегда больше шансов спастись. – Он достал из кармана сигару и спички.
Янина встала и помогла ему зажечь сигару, не тревожа раненую руку.
– Если бы не Хильда, меня бы уже не было в живых, – раздумчиво произнесла она. – И если бы на меня не налетела коляска доктора, и если бы не этот славный журналист… А вы, значит… Вам она была совсем безразлична? Та женщина, из-за которой вы…
– Это было больше дело принципа, – ровным равнодушным тоном ответил фон Кларен, убирая спички в карман.
– Зачем же вы убили его? – тихо спросила Янина. – Разве в этом была необходимость?
– Позвольте заметить, он бы убил меня, если бы стрелял получше! – напомнил фон Кларен. – Он явно рассчитывал попасть в сердце.
– А для него это тоже было дело принципа, или все-таки та женщина?.. – Янина снова опустилась в кресло, качнулась, заставив его протестующе заскрипеть.
– Откуда я знаю? – губы графа снова изогнулись в неприятной кривой улыбке. – Я даже не знаю, как ее зовут. Просто этот нахал разозлил меня.
– И, однако, вы распорядились похоронить его в вашей земле.
– А что мне оставалось? Выкинуть его на улицу? – искренне удивился фон Кларен. – Знаете ли, фройляйн, мертвых я стараюсь не задевать. Хотя бы потому что, в отличие от живых, они не могут ответить. Как правило.
– Любопытная мысль, – улыбнулась Янина, подумала немного, поглаживая обложку книги, и добавила: – Просто все дуэли, о которых я когда-либо слышала… Собственно, один раз я даже сама послужила причиной дуэли… – Она подняла глаза на фон Кларена с виноватой улыбкой.
– Только один? – вежливо удивился тот. – Не маловато ли для блестящей актрисы?
– Не надо, – попросила Янина. – Мне кажется, в наших обстоятельствах не время и не место для пустой лести. Если вы видели меня на сцене, вы прекрасно знаете, что актриса из меня более чем посредственная. Вот и та история была исключительно глупой. И закончилась глупо – простреленной шляпой одного из секундантов, сердечным приступом у пролетавшего мимо дрозда, всеобщей пьянкой и заверениями в вечной дружбе. – Она вздохнула. – Какая причина, такой и результат.
– Вы излишне строги к себе.
– Право, не стоит. Я просто знаю себе цену. Признайте же, что я права.
Фон Кларен помолчал, испытующе глядя на нее, потом тяжело вздохнул:
– Не могу сказать, что мне скучно или неприятно было смотреть на вас, но большого таланта я у вас не разглядел.
Янина кивнула и рассмеялась. Фон Кларен смотрел на нее, склонив голову набок и прищурившись, словно бы изучая ее.
– Зато, кажется, мне впервые за несколько лет встретился собеседник, с которым так легко разговаривать, – признался он.
– Это потому что мы махнули рукой на условности и ведем себя непростительно легкомысленно. Сразу после похорон, находясь, возможно, в смертельной опасности… – Янина подавила приступ кашля.
– Вот такие моменты – наилучший повод наслаждаться жизнью. И смехом тоже, – фон Кларен подошел к Янине,