двери распахнулись, жжение на щеках мгновенно позабылось.
Две дюжины голов повернулись в нашу сторону, и тихий гомон в комнате смолк.
Царственная женщина, одетая в черное викторианское платье, выступила вперед. Ее скулы были такими высокими и скульптурными, что ими можно было резать стекло. Пухлые губы подчеркивал глубокий рубиново-красный цвет. Но именно глаза загипнотизировали меня. Они были похожи на серебряные осколки льда, резко выделяющиеся на фоне ее темной кожи. Мой желудок сделал сальто, когда ее брови грозно нахмурились.
– Что это такое? – возмутилась она, ее голос был похож на щелчок хлыста.
– Прошу прощения за наше опоздание, Ваша Светлость, – торопливо пробормотала Бетани. – Вы знаете, какой неуклюжей я могу быть. Я споткнулась о свои юбки. Мисс Сиенна была довольно любезна и позаботилась обо мне, проверив, нет ли отеков и прочего. Я смиренно молю вас не наказывать ее за мою беспечность, – она присела в глубоком реверансе и сжала мою ледяную руку своей теплой, призывая сделать то же самое.
Я преклонила колено и повторила движения молодой горничной, у меня закружилась голова.
Неужели она всерьез только что рискнула своим благополучием ради моего? Она едва знает меня. Более того, если она будет наказана из-за меня, я никогда себе этого не прощу.
Мне по многим причинам нужно остаться в живых, но это не значит, что из-за меня должны пострадать другие.
Я выпрямилась, открыв рот, чтобы выложить все как есть, и тут же захлопнула его, когда Бетани наступила мне каблуком на носок. Очевидно, помимо того, что была шокирующе жестокой ведьмой, она еще и мысли читала.
Я проглотила приглушенное проклятие, когда Герцогиня грациозно направилась к нам. Каждый взмах элегантных ног обнажал туфли на красной подошве. Она остановилась всего в нескольких футах от нас.
– Поднимись, дитя, – пробормотала она со вздохом, гнев в ее темных глазах сменился чем-то, что я могла истолковать лишь как привязанность, когда она встретилась взглядом с Бетани. – Твоя неуклюжая натура станет твоей погибелью. Боюсь, однажды ты пойдешь проветрить комнату, откроешь окно, чихнешь и выпадешь из него навстречу своей смерти. И что тогда станет со мной, дитя? Кто приготовит мое какао именно так, как я люблю?
Бетани выпустила мою руку и снова присела в реверансе.
– Знаю, Ваша Светлость. Обещаю впредь быть более осторожной.
Герцогиня царственно склонила голову, и ее алые губы растянулись в подобии улыбки.
– Будешь. И обратись к медсестре насчет своей… лодыжки.
Интересно. Она знала, что это было прикрытием.
Бетани отступила назад, бегло взглянула на меня и украдкой подмигнула, прежде чем поспешить прочь, симулируя прихрамывание. Мне потребовалась вся моя воля, чтобы не побежать за ней следом.
– Значит, Сиенна? – спросила Герцогиня, пристально изучая меня, словно я была бабочкой под листом стекла.
– Да… Ваша Светлость.
Она прищелкнула языком