спросил Синяев, в активности которого Ирина уже предчувствовала для себя головную боль. – Она не говорила, что собирается уехать куда-нибудь или бросить семью?
– Аврора-то? – сестра улыбнулась. – Нет, конечно.
– Не жаловалась на жизнь?
– Ну что вы! Она вообще была очень замкнутая, ничем не делилась.
– Не хотела сор из избы выносить?
Сестра пожала плечами:
– Не в этом дело. Поймите, товарищи, она была хорошая женщина, но какая дружба, когда мы после смены давимся в автобусе и стоим в очереди за продуктами, а она рулит на своей машине в закрытый распределитель? Понимаете?
– Честно говоря, не очень, – фыркнул Синяев.
– Ну как же… У кого щи пустые, а у кого жемчуг мелкий, – засмеялась медсестра. – Завидовали мы ей, что уж тут скрывать, и Аврора прекрасно понимала, что мы это мы, а она это она, и живем мы в разных мирах и по разным правилам.
– То есть Чернова была грубая и высокомерная?
– Нет-нет, совсем наоборот. Знаете, есть такие люди. Со всеми хорошо, по-доброму, а будто с другой планеты прилетели. Вот смотрите, товарищи судьи, был у меня печальный опыт с дочкой одного товарища. Девица только хвостом перед врачами крутила, ничего делать не хотела, а слова поперек ей не скажи, папа рассердится. Намучилась я с ней, еле-еле выдала замуж за хирурга и сплавила в декрет, только дух перевела, и тут пожалуйста! Получите теперь жену! Как я расстроилась, думаю, господи, это опять между двух стульев мне сидеть! Не будешь потакать капризам блатной тетки, от начальства получай, а будешь, так остальной коллектив не удержишь. А что вы хотите, товарищи, жизнь есть жизнь… Я мысленно уже с должностью простилась, но Аврора оказалась, пожалуй, лучшей сестрой из тех, кого я знала, и трудовая дисциплина у нее была на высоте. Любую черную работу выполняла, придраться буквально было не к чему.
– Так это же хорошо, – сказал Синяев.
– Даже слишком. Некоторые бы хотели, чтобы она хуже работала.
– Зачем? – удивилась Ирина.
– Ну как же. Трудно о чем-то просить человека, если ты ничем не сможешь его отблагодарить. Ну раз, ну два, а на третий ты или сам застесняешься, или тебя пошлют подальше. А вот если ты за этого человека прогенералил…
– Что сделал? – перебил Синяев, а Ирине остро захотелось дать подзатыльник не в меру активному заседателю. Но придется терпеть, она сама разрешила ему задавать любые вопросы.
– Генеральную уборку, – терпеливо пояснила сестра. – Или если ты прикрыл его опоздание, то уже имеешь полное моральное право требовать ответной услуги. Аврора же таких поводов не давала, но всегда шла навстречу, если что-то серьезное. Лекарство там достать или устроить ребенка в хорошую школу. В трудную минуту на нее можно было положиться, но душу она не выворачивала ни себе, ни другим. Мы не знали, как она живет, и она у нас не спрашивала. Знаете, утешители на твою беду всегда найдутся. Все у тебя выспросят, душу вынут, посмакуют твое горе, потом объяснят, почему они ничем не могут