Блумквист сразу же отправился в вагон-ресторан и заказал кофе и бутерброд. Затем снова загрузил ноутбук и прочитал текст, который успел написать рано утром в гостинице. Он настолько увлекся изложением истории Залаченко, что не заметил инспектора уголовной полиции Соню Мудиг, пока та не кашлянула и не спросила, можно ли ей составить ему компанию. Микаэль поднял взгляд и закрыл ноутбук.
– Домой? – спросила Мудиг.
Блумквист кивнул.
– Вы, видимо, тоже.
Она кивнула в ответ.
– Мой коллега останется в городе еще на сутки.
– Вы что-нибудь слышали о состоянии Лисбет Саландер? Я все это время проспал.
– Она очнулась только вчера вечером; врачи полагают, что она выкарабкается и полностью поправится. Ей просто невероятно повезло.
Микаэль кивнул. До него вдруг дошло, что он и не беспокоился за нее – просто не сомневался в удачном исходе. Все остальные варианты он даже не принимал в расчет.
– Неужели произошло еще что-нибудь интересное? – спросил он.
Соня Мудиг с сомнением посмотрела на него. Она словно прикидывала, какую информацию можно доверить репортеру, который фактически знает об этой истории больше, чем она сама. С другой стороны, она первая подсела к нему за стол, да и, вероятно, более сотни репортеров уже успели разнюхать, чем занимается полиция.
– Я бы не хотела, чтобы меня цитировали, – сказала она.
– Я спрашиваю исключительно из любопытства.
Соня кивнула. По ее словам, полиция охотится за Рональдом Нидерманом по всей стране и, в частности, в районе Мальмё.
– А Залаченко? Вы его допросили?
– Да.
– И?..
– Это чисто служебная информация, которую я не имею права разглашать.
– Перестаньте, Соня. Мне станет известно все, о чем вы с ним разговаривали, примерно через час после того, как я доберусь до редакции в Стокгольме. К тому же я не намерен использовать в своей работе ни слова из того, что вы мне расскажете.
Мудиг долго колебалась, потом посмотрела ему в глаза.
– Он подал в полицию заявление на Лисбет Саландер за то, что она якобы пыталась его убить. Возможно, ее арестуют за насильственные действия или за попытку убийства.
– А она, скорее всего, будет апеллировать к праву на необходимую оборону.
– Очень на это надеюсь, – произнесла Соня.
Микаэль пристально взглянул на нее.
– Очень непривычно слышать это от полицейского, – сказал он.
– Бодин… Залаченко скользкий, как угорь, и за словом в карман не полезет. Он всегда найдет, что сказать в свое оправдание. Я не сомневаюсь в том, что все обстоит так, как вы рассказывали нам вчера. Это означает, что Саландер неоднократно становилась жертвой противоправных действий с тех пор, как ей исполнилось двенадцать.
Микаэль кивнул.
– Эту историю