У них же ничего нет. Как они могут не ненавидеть?»
– Видите, – проговорил Амитав. – Они не такие, как вы. Они довольны. Покорны.
Он сплюнул.
Она всмотрелась в его костлявое лицо, глубоко сидящие глаза. Заметила тлеющие в них угли, почти скрытые, утопленные в глазницах. А под дружелюбной улыбкой увидела презрительную ухмылку.
Именно это лицо ее сны размножили в тысячу раз.
– И не такие, как вы, – наконец сказала Лени.
Амитав признал это легким кивком:
– Что прискорбно.
И яркая дыра открылась в его лице.
Кларк отшатнулась в изумлении.
Отверстие разрослось на весь берег, истекая светом. Лени повернула голову: прореха двигалась вслед за взглядом, прикованная точно к центру ее зрительного поля.
– Мисс Кларк…
Она обернулась на голос: бесплотная рука Амитава едва виднелась сквозь ореол помешательства. Лени схватила ее, поймала, подтащила старика ближе к себе.
– Что это? – прошипела она. – Что…
– Мисс Кларк, вы…
Свет уплотнялся. Образы. Задний двор. Спальня.
Какая-то экскурсия. В музей, огромный и похожий на пещеру, увиденный с высоты детского роста.
«Я этого не помню», – подумала она.
Отпустила руку индуса, шатаясь, отошла на шаг. Неожиданно вздохнула полной грудью.
Ладонь Амитава пронеслась сквозь дыру в поле зрения. Пальцы щелкнули прямо перед носом Лени.
– Мисс Кларк…
Свет потух. Она стояла неподвижно, замерзшая, дыша быстро и неглубоко.
– Я думаю… нет, – наконец протянула она, чуть расслабившись.
Амитав. Полоса. Небо. И никаких видений.
– Со мной все хорошо. Сейчас все нормально.
Недоеденный питательный брикет лежал у ног, покрытый мокрым песком. Онемевшими пальцами Лени подобрала его.
«Может, что-то в пище?»
Со всех сторон за ней наблюдала молчаливая толпа.
Амитав склонился вперед:
– Мисс Кларк…
– Ничего. Я просто… кое-что увидела. Из детства.
– Детства, – эхом откликнулся Амитав. Покачал головой.
– Да, – подтвердила Кларк.
«Только не моего».
Карты и легенды
Перро не знала, почему это вдруг стало для нее так важно. И столь же важно было не думать о ней слишком много.
На Полосе практически не существовало языкового барьера. Там сосуществовали сотни языков и, наверное, в десять раз больше диалектов, но с большинством переводческие алгоритмы справлялись. «Оводов» обычно видели, но не слышали, и тем не менее местные, казалось, лишь слегка удивлялись, когда машины обращались к ним голосом Су-Хон. Огромные металлические жуки превращались в часть пейзажа для любого, кто жил на берегу больше двух дней.
Большинство бежей не знали ничего о том, что она спрашивала: странная женщина в черном, которая вышла из моря? Примечательный образ, конечно, – почти мифический. Конечно, мы бы запомнили, если бы стали свидетелями такого видения. Просим прощения. Нет.
Одна девочка-подросток