Пока я выкладывал все из своей памяти, Шандал был очень серьезным и сосредоточенным, и мне даже показалось, что он мысленно водит гусиным пером по белому листку и буквально дословно записывает все, что я говорил.
Когда я закончил, он легонько хлопнул меня ладонью по плечу и отошел выбирать место для лежки. Я отмерил от огня пяток шагов и расстелил довольно широкий плед, лег с краю и оставшейся половиной накрылся сверху. Сон пришел неожиданно быстро, будто я провалился в темную сухую яму, застеленную толстым слоем павшей листвы.
Утром меня разбудил бесцеремонный, но легкий и даже бережный толчок под ребра:
– Подъем, – раздался громкий рык над ухом.
Я рывком сел и протер глаза. Шандал и подошедший к нему Кионд уже возились у повозки прилаживая на пони сбрую. У меня чуть не вырвался вопрос про привычный завтрак, но я сдержался, – может у местных не принято есть по утрам, а может свой завтрак я уже проспал.
Я поднялся на ноги и потянулся, выравнивая позвонки. Сон на практически голой земле оказывается сильно отличается от сна на кровати с матрасом, пусть и таким жестким, какой был у меня дома. Мышцы застыли и затекли, пришлось немного поприседать, потрясти ногами и руками что бы кровь снова нормально закружилась по венам и оживила мышцы.
Как можно аккуратнее свернув плед, стряхивая с него соринки и травинки, я отнес его к телеге Шандала. Тот принял от меня уже остывшую шерстяную тряпку и, услышав мой предательски урчащий живот, кивнул в сторону костра.
– Только быстро, Кионд вообще был против того, что бы кормить тебя, – не скрывая усмешки сказал купец.
Пытаясь не ускорять шаги от нетерпения и голода, я почти гордо подошел к кострищу и увидел рядом с ним на еще теплом камне хороший кусок подогретого мяса и ломоть хлеба. Наказ Шандала выполнился сам собой – видимо мой желудок настолько был пуст, что я проглотил пищу мгновенно, едва успев почувствовать ее вкус. Желудок все еще ворчал о превратностях своей судьбы, но уже не так сварливо и громко, слегка задобренный простой походной трапезой.
– Ну, коли все готовы, тронулись с Богом! – Шандал, широко перекрестился и стал выводить телегу к дороге, покрикивая на пони.
Кионд подошел ко мне:
– Держись в пяти шагах позади телеги и внимательно смотри назад и по сторонам. Нынче приходиться сильно береженым быть.
Почти у самой дороги, метров трех в ширину с хорошо утоптанной поверхностью, на обочине я увидел кривоватый, но довольно толстый сук со снятой временем корой и потемневший от долгого лежания на земле. Я взял его в руки – увесистая деревяха удобно легла в ладонь, и, опираясь на нее, я пошел в след телеги. Кионд уже убежал на три десятка шагов от нас и быстро шагал вперед, широко размахивая правой рукой с зажатым в ней копьем.
Шли молча. Было слышно лишь поскрипывание колес и постукивание подкованных копыт по редким булыжникам. Часа через два дорога выбежала из чащи и повела нас среди невысоких холмов, поросших низкой травой и торчащими тут и там островками