Я недостоин! – засуетился старый маг, размахивая руками от переполнения чувством неловкости.
– Какой ты ранимый, – улыбнулся уголком губ Аполлон, подняв голову и хлопнув Марона по плечу. – Расслабься уже, старик! Я всё тот же Аполлон! Может, и был когда-то жестоким палачом, но то время прошло. Прими это. И не называй меня господином, – он подмигнул и направился на выход из храма. – Я пойду, прогуляюсь. Устал за два года от одиночества.
Пройдя через портал и покинув храм, он оказался в гостиной, словно только что вышел из кабинета старика Марона.
На диване сидела Марта и что-то тихо объясняла всё больше красневшей Аён. Гольштунг выглядела словно строгая училка в белой блузке и черной юбке. Аён же – ученицей, подающей надежды. Черное платье, белый передник с кружевной каемкой и белые колготки. Судя по ее серьезному юному лицу – слушала она слишком внимательно и всё, сказанное Мартой, принимала за чистую монету, тем более и тема касалась отношений между мужчиной и женщиной.
Увидев появившегося Аполлона, рыжеволосая малолетка подорвалась с дивана как ошпаренная, а молодая ведьма, довольная внеклассным занятием, прекратила свои девичьи наставления.
– Аён, – позвал демон негромко.
На лице добрая улыбка. Мысленно он поблагодарил чернодемона за то, что спас девчонку, когда сам был не в силах.
Аён замерла. Это ее господин? Такой… такой юный и красивый… Выходит, Марта не обманула. Значит и в остальном говорила правду? Но для Аён было не так важно, как выглядит Аполлон. Он жив. Для нее это было самое главное.
– Господин!
Она сорвалась на бег так, что волосы назад, и бросилась в его объятия. Чистая душой и сердцем. Девчонка, что едва не ступила на путь убийств и воровства. Нашедшая путь просветления под крылом демона.
Он обнял ее крепко и тихо прошептал: «Спасибо». Пусть чернодемон не слышал, и всё же ему хотелось отдать тому должное.
Аполлон погладил девицу по густым ухоженным рыжим волосам и с улыбкой сказал:
– Ну-ну, хватит лить слезы. Видишь, я в порядке?
– Угу…
Она стиснула его в объятиях еще крепче.
– Ох, ты так повзрослела Аён, раздавишь дядю Аполлона…
Она бросила на него странный взгляд и пробурчала:
– Господин, мне почти четырнадцать! Вы не можете называть себя дядей, вам сколько лет?! – заглянула она возмущенно в его растерянные глаза.
– Ну я… я, мне… – он и сам не знал сколько ему лет, судя по внешности, лет восемнадцать, не больше. – Уж больше чем тебе! – хмыкнул он и ткнул пальцем в ее лоб. – Раз ты в порядке, я спокоен. Пойду, подышу воздухом.
– Господин! Вы не можете вот так уйти от разговора!
«Только этого мне не хватало…» – ухмыльнулся он и подчеркнул:
– Могу! Я же господин! А значит – всё могу!
Аполлон, шустро сняв с вешалки темно-коричневую накидку, выскочил на улицу, заметив напоследок ехидный смешок Марты.
Что она там уже внушила юной Аён, только ведьмы знали.
– Господин! –