наши скудные посевы погибли в огне. Странно, что огонь не перебрался на сам лес, – сказал Кип. – Хотя этот проклятый кусок земли никакой огонь не возьмет. – Нобилилл прошел к своей хижине, поваленной в болото, и вытащил оттуда полудохлого паука. Тварь еще дрыгала лапами и пыталась разглядеть противника оставшимся глазом – остальные были выбиты. Паук двигал жвалами, словно пытаясь укусить. С них капал яд. Недолго думая, Кип выбросил его в воду. Тварь забилась в предсмертной агонии и утонула, оставив после себя ядовито—зеленые разводы.
– Нам нельзя здесь оставаться, – подытожил Остарион. Он вытащил меч из земли и оттер от паучьей крови. Старейшина дрался им в последний раз. – Теперь даже десяток пауков способен уничтожить наш народ полностью. И я говорю тебе – если мы останемся здесь хотя бы на пару дней – мы все погибнем. Я знаю, как отсюда выйти, я уже выходил к пустыне, а дальше стоят уже зеленые земли. Старейшина сказал мне, кто я. Я – сын короля. Короля больше нет. Значит теперь это я.
Кип заглянул ему в глаза и устало покачал головой. Все, кому не лень, могли сейчас так говорить, но правее от этого они бы не стали. Остарион заметил его недоверие, тщательно скрываемое от него, и усмехнулся.
– Всякий может быть королем, – помедлив, ответил Кип, пряча глаза и пытаясь встать на более сухое место, не пропитанное кровью и желчью. Нобилилл обрадовался возможности покинуть Черный лес, но тайны неизведанных дорог пугали его. Он не знал, как к ним отнесутся люди, если они вообще смогут покинуть это место. Остарион вновь приметил его недоверие, но против ничего не сказал. Он понимал недоверие каждого из них. Ведь они были и у него самого. Догадки – вот, что у него сейчас было. Догадки и только. Но он решил, если не сейчас он поведет их – значит, никогда не поведет. Нобилиллам был нужен лидер и Остарион был готов им стать. – Но старейшина говорил, что снаружи нас ждет еще более жестокая смерть, чем здесь.
– Я не старейшина, и никогда не буду старейшиной. И я не хочу смотреть, как наш народ чахнет в этом гнилом лесу! Я – ваш король, – жестко сказал Остарион, с характерным лязгом вгоняя меч в ножны. –Хочешь ли ты признать мое право на это, или нет – без разницы. Сейчас нет времени на выборы. Никто из них, – он обвел взглядом остальных нобилиллов, прислушивающихся к нему. – Не оспорит моего права. Я знаю, как отсюда выйти. И я поведу вас.
– Но там, снаружи… мы не знаем, что там, как там живут… куда нам выходить…люди… что делать против них? – неуверенно проговорил Кип.
– Мы. Выходим. Из. Леса. Ты меня понял? – грозно спросил Остарион, чеканя каждое слово. Кип не пошевелился. Он смотрел на нобилилла и словно не понимал его слов. Тогда Остарион вскочил на большой камень и закричал:
– Слушайте меня! Вас предали. Вы плачете над своими родными, убитыми этими тварями. Ваш старейшина хотел сделать вас полулюдьми, полупауками. Вас предали, но теперь настало время уйти от всех лишений. Меня предали так же, как и вас, но не хотели даже оставлять в живых. Но теперь за вами пришел ваш король.
– Где он был, когда мы нуждались