жена, ни старик, памятуя о строгом запрете и возможном гневе Велеса.
А Тимофей тем временем дошел до кухни и, немного посопев и попереминавшись с ноги на ногу, что всегда выдавало его плохое настроение, заявил.
– Злодейка хочет проститься с тобой.
Марина, не знавшая, чем на этот раз недоволен привередливый старик, которого она, тем не менее, очень любила за его беззаветную преданность Усадьбе волхва и лично ей, поняла его не сразу.
– Злодейка? – с удивлением перепросила она. – Ты это о ком?
– О той, кого твой муж называет бывшей коллегой, – выразился более определенно Тимофей. Он упорно не хотел называть Ирину, которую он искренне невзлюбил, по имени.
– Тимофей, так нельзя говорить, – попыталась его увещевать Марина. – Ирина наша гостья, проявляй, пожалуйста, к ней уважение.
– Можно и нужно, – заупрямился старик, обычно легко и даже с радостью уступавший Марине. – Она двулична и двоедушна. И как ее еще называть?
– Но ты не разговаривал с ней и даже в глаза не видел до этой ночи, – мягко укорила его Марина. – Откуда тебе знать, какая она? Ведь может быть так, что на нее что-то нашло. Кратковременное помешательство, вызванное усталостью и новыми впечатлениями. И разве можно ее за это судить? Неужели тебе не известно: не суди…
– …да не судим будешь, – закончил за нее Тимофей. – Прекрасно известно, ведь ты сама читала мне евангелие. Только я не согласен с этим. Если не судить преступников, они и впредь будут злодействовать, убивать и грабить. Не судить мерзавцев и подлецов – они, пользуясь своей безнаказанностью, сделают жизнь хороших людей невыносимой.
– С этим я согласна, – терпеливо произнесла Марина. – Но как можно судить больных людей? Они же не виноваты, что больны. Вот у тебя, например, гипертрихоз, заболевание, проявляющееся в избыточном росте волос на теле и лице. Так что тебя за это, казнить?
Тимофей возмущенно фыркнул.
– Но я же не разгуливаю ночами по дому с ножом в руках, – сказал он. – А если бы шлялся, то на кол или на дыбу мне – прямая дорога. А лучше четвертовать, чтоб неповадно было. Кстати, этак с тыщу лет тому назад со мной бы так и поступили, ежели бы словили. В ту пору князь Владимир Красное Солнышко задумал истребить язычество на Руси и все, что с древней славянской верой было связано. Как сейчас помню…
– Ну, вот, опять ты сел на своего конька, – почти простонала Марина. Она знала, что если Тимофей пустился в воспоминания, то это надолго. – А у меня еще завтрак не готов. И со злодейкой надо проститься. Давай чуть позже, а? Ну, пожалуйста!
Услышав, что Марина назвала гостью «злодейкой», Тимофей настолько обрадовался, что даже не обиделся из-за ее просьбы.
– Иди, конечно же, простись, – сказал он. – А свой рассказ я закончу позже. Не переживай, я не забуду.
Содрогнувшись в душе, Марина поспешила прочь из кухни, пока старик не передумал. Она не испытывала к Ирине неприязни, как муж, или враждебности, подобно Тимофею, и чувствовала себя неловко во