позвольте спросить, а как именно вам помешали? Окно разбили магией? – осторожно интересуется Калваг.
– Нет, сапогом, – Танраггос злой настолько, что дышать страшно. – Я шкуру с этой гниды спущу.
– Сапогом? – приближающиеся тяжёлые шаги. – Посмотрите, ваше величество. Тут одного не хватает.
Над головой раздаётся удивлённое хмыканье. Нет. Нет, пожалуйста, Богиня. Пусть то будет не сапог принца.
– Это комната Адлара, – цедит сквозь зубы король, тоже приближаясь. Мне конец.
– Не думаю, что демон стал бы бросать в вас сапогом, – проявляет глубину мысли начальник охраны. А потом интересуется с предвкушением. – Может, та девчонка знает, кто это ради неё решил голову в петлю засунуть? Позвольте её… допросить.
Ах ты ж мразь! Твари! Один чуть не убил, насилуя, а эти уже готовы штаны спускать и допрашивать. Ненавижу! Как же я их всех ненавижу!
На талии сильнее сжимается мужская рука, приводя меня в чувство. И я только теперь осознаю, что впилась ногтями в голый бок принца Адлара. Отдёрнув ладонь, как от огня, невольно опускаю голову, пряча пылающее лицо. И получается, что прижимаюсь лбом к его груди. Мне бы отшатнуться, но из-за двери снова доносится голос Танраггоса, заставляя замереть, прислушиваясь.
– Она сбежала, пока я искал, кто нам помешал. Спряталась в комнате дочери, маленькая дрянь. Завтра допросишь, сейчас Ланториниаль её не отдаст.
Богиня пресветлая, спасибо. Хэфи жива. У меня получилось её спасти. Но что теперь делать? Как ей уберечься завтра? И как мне уберечься сейчас?
– Принеси тот сапог. Я хочу убедиться, что он принадлежит принцу, – приказывает Танраггос.
Глава 16
– Там мой сапог, ведьмочка? – склонившись к моему уху, интересуется тихо Адлар.
– Я не знаю, – чуть ли не всхлипываю. Правда ведь не знаю. Могу только предполагать, что его.
Рука с моей талии исчезает, но что-либо сделать я попросту не успеваю, потому что почти сразу обе его ладони оказываются уже на моих плечах.
– Говори быстро, что там произошло, – приказывает жёстко, отстраняя меня и заглядывая в лицо. Пристальный тёмный взгляд останавливается на моей прокушенной губе.
Говорить? Нужно ли? Впрочем, какая уже разница? Всё равно ведь узнает. Уже знает… Но может… может существует хоть малейший шанс, что он меня не выдаст Танраггосу? Но если захочет за это плату… смогу ли я… заставить себя?
– Его величество хотел изнасиловать горничную принцессы… он душил её. Я знала, что убьёт. И не смогла не попытаться спасти. Разбила окно, чтобы отвлечь его и дать ей возможность убежать. А сама не успела, – признаюсь хрипло.
Той части меня, что напоминает дрожащую от страха глупую пичугу, хочется со слезами упасть на колени и умолять демона не выдавать меня, обещая всё что угодно за его защиту, но я больше не собираюсь умолять о пощаде. Мольбы лишь тешат тех, кто привык мучить. Мольбы ничего не дают.
Если демон захочет сдать меня Танраггосу, он это сделает, что бы я