кого-то ещё поставит к Ангелине в пару! Я не хочу рисковать. А я тебе… что захочешь! Договорились, а?
– Ну, ладно…
Глава 10
Через два дня мы отправлялись во дворец уже ближе к вечеру, в сумерках. Нас провожал весь институт. Любопытные мордашки девочек мелькали в каждом окне, а учителя и классные дамы высыпали на крыльцо. Я заметила выглядывающих из-за угла здания Степаниду и других работниц кухни. Они, видимо, пришли поглазеть на наш отъезд с заднего двора, там был второй, чёрный вход в здание.
Пока мы суматошно погрузились в экипажи, уже начало совсем темнеть.
Мечтая об этой поездке, единственное, что я всё время почему-то представляла – это, как передо мной открываются наши институтские ворота. Но в реальности так и не увидела этого.
Вообще, никакой, даже малейшей, возможности хоть одним глазком посмотреть на столицу через щели в зашторенных окошках кареты мне не представилось. Как самой младшей и, главное, самой мелкой, мне оставалось лишь завистливо слушать восторженные ахи, охи и другие восклицания тех девочек, которое отвоевали себе места по краям сидений и смогли хоть что-то увидеть. Я же, зажатая с обеих сторон, сидела строго по центру, не солоно хлебавши, спиной по ходу движения. Когда наш экипаж замедлил ход и девочки у окна завизжали, что мы подъезжаем ко дворцу, и какой он такой-растакой, было особенно обидно, что мне ничего не видно.
Карета, в которой я ехала, вместила в себя десятерых институток, по пять балерин на каждом сиденье. По приглашению Правящего дракона во дворец везли всех танцующих балет девочек с седьмого по десятый класс. Нас, таких, было всего одиннадцать.
Во второй карете сидело всего трое пассажирок: десятиклассница солистка Наталия, наш учитель хореографии Майя Рудольфовна и директриса института. Правда, туда ещё положили наши пачки, пуанты и прочее, нужное для представления.
Когда, ещё во дворе института, мы все рассаживались, я заметила, что Наталия оказалась посередине, между директрисой и Майей. В тот момент я с сочувствием подумала, что вряд ли нашей солистке сегодня представиться возможность поглазеть на мир за стенами института через окно экипажа. Кто же знал, что через пять минут, в другой карете, я буду сидеть так же, как Наталия, с соседками по бокам, и это сочувствие мне самой пригодится!
Зато, когда наши экипажи, наконец, остановились, открылись дверцы, и мы нетерпеливо высыпали наружу, мои жадные ошалевшие взгляды заметались, вокруг, пытаясь успеть рассмотреть всё и вся. Однако, из-за восторженного волнения, целостная картинка никак не складывалась, получалось выхватывать окружающее какими-то фрагментами.
Так оно и запоминалось.
Вот, огни в изящных фонарных светильниках, убегающие яркими мигающими дорожками в чёрном небе, вдоль подъездной аллеи к воротам… Это одна картинка.
Другая – подъезжающие экипажи с гербами на дверцах. А, вот для чего геральдика! Чтобы знать, чья карета к дому подъехала!
Мужчины в белых с золотом костюмах, стоявшие