в актовом зале, ни о каком смущении и боязни сцены и речи нет. Девочки наперебой вырывают друг у друга микрофон, чтобы тоже попытаться спеть, а мальчики хвастаются своими навыками отжиманий и брейк-данса. Что же. Похоже на ближайшее время тема с конкурсами и выступлениями полностью закрыта. Теперь у нас желающих, хоть отбавляй.
Как оказалось, важно в первую очередь показать детям, что даже подготовка к выступлению может быть веселой. Точнее даже не может, а должна. Иначе, зачем мы здесь?
Перед вечерним выступлением у нас есть достаточно времени, чтобы передохнуть и привести себя в порядок.
Делаю легкий макияж, чтобы покрасневшее лицо стало более привлекательным, и надеваю летний, легкий сарафан.
Идя по коридорам, мучаюсь с молнией на маленькой сумочке, потому что она резко расхотела открываться и выполнять свои прямые функции.
Чертыхаюсь, совершенно не смотря куда иду и мгновенно жалею о своей невнимательности. Дверь резко распахивается прямо перед моим, и без того пострадавшим сегодня, носом. И я смотрю на неё ошарашенными глазами.
Брюнетка вылетает и с грохотом закрывает её. Стою в ступоре, пытаясь отойти от шока. Но, видимо, не судьба. Следом за девушкой дверь вновь распахивается, и теперь картина предоставленная моему взору начинает принимать ещё более интересный поворот.
– Карина, может, наконец-то, хватит? – окликает её, вышедший в коридор Холодов.
Ну конечно, как только я сразу не поняла? Это ведь его комната. Именно в ней я провела добрые полчаса после удачной утренней пробежки.
– Поздно, я уже начала! – с вызовом отвечает брюнетка, и уверенной походкой марширует дальше по коридору, скрываясь за поворотом.
От увиденного мгновенно пересыхает во рту. Этого ещё не хватало.
– Надеюсь, у тебя есть оправдание? – скрещиваю руки на груди и придаю голосу больше серьезности. – В курсе, что вожатый не может вот так взять и охомутать девочку, которая приехала в лагерь? Даже если она не из твоего отряда, Холодов!
Я безошибочно узнаю в брюнетке девчонку со старшего отряда, и поэтому не вижу никакой адекватной причины, по которой она может выходить из комнаты Егора в такое время. Конечно, то что приходит в мою голову, совсем не радует. Так как доверия после прошлых заслуг к Холодову нет, определенно нужно быть начеку.
10
– Не лезь ни в своё дело, – впервые за два дня Егор окидывает меня таким холодным взглядом, ни терпящим ничего.
Дыхание перехватывает, потому что так он на меня уже смотрел однажды. И, оказывается, этот взгляд настолько въелся в мою память, что по телу мгновенно пробегают мурашки. В эту самую секунду я почти убеждена, что он все-таки помнит меня. Совсем не забыл то, что совершила в тот злополучный вечер.
Буквально язык проглатываю и совсем не нахожу слов, чтобы атаковать в ответ. Ощущаю в груди сильный протест и вызов, но оно будто придавливается мощной грудой испуга, отчего продолжаю стоять истуканом и клипать глазами.
– Видимо, ты забыл, в какой