– на рабочий стол, не очень – на замызганный пациентский палас.
Закон подлости как он есть. Самый что ни на есть предновогодний!
Тридцать первого декабря творятся неординарные и непредсказуемые вещи. Вещи, требующие не только врачебного и начальственного вмешательства, но и… времени! Пока все нормальные люди режут салаты и смотрят "Иронию судьбы", участковые терапевты решают чужие проблемы.
Мои тридцать первые бывали всякими. Начинались они и с оказания неотложной помощи, и с выписки справок о смерти внезапно «удружившим», и с начальственных прозвездонов а-ля "даёшь пятилетку за год". Заканчивались, порою, невыданным расчётом за декабрь, пустым кошельком и единственным бюджетным салатом на не слишком праздничном столе.
Но самый запоминающийся «наступающий» случился в 2013 м…
Это был мой первый Новый год после декрета.
После двух справок о смерти, диагнозы которых пришлось долго и муторно согласовывать с начальством (статистика, мать её за ногу), я закрыла несколько больничных и забрала в регистратуре карту вызовов. Наплевав на мою формальную свободу, мне подсунули аж два чужих адреса: с участка напарницы и с пустого, что в километре поодаль.
Километр по частному сектору – не расстояние. Даже когда снег валит хлопьями, мороз грызёт уши, а рыхлые сугробы достают до колен. Сильнее расстраивал повод вызова, переданного БСМП. "После инфаркта с открытым больничным", – смеялись письменные буквы, танцуя новогодний канкан.
Сердце обрушилось в район пятой точки. Больничный наверняка придётся продлять через врачебную комиссию. Дополнительный гемор, дополнительные телодвижения. Фактор немодифицируемый – ничего не попишешь. Я сделала превентивный звонок заместительнице главного врача по КЭР Грохотовой, и, собрав в кулак волюшку богатырскую, грейдером поползла на адреса сквозь снег.
Сугробов навалило по самое не хочу. Расчищенные с утра тропки частного сектора превратились в узкие желобки. Деревянные домики засыпало по самые окна. Набрав полные сапоги снега, я доползла до нужного дома. Позвонила-постучала. Попыталась открыть калитку. Почесала уши, окаменевшие от мороза.
Не открывали.
Постучала окостеневшей рукой в окошко.
Тишина.
Позвонила на домашний.
Длинные гудки…
Рассвирипела, как туча, нависшая над городом. Любит же БСМП вызовы передавать с самого утра! Кто знает, в котором часу его выпишут?! Ответственность-то, как ни крути, теперь на мне!
А тут ещё и телефон зазвонил проклятущий:
– Маша, ты скоро? – волновалась свекровь, что сидела с мелкой. – Давай, поторопись! Я ведь ещё дома ничего не сварила!
Ха! А я, можно подумать, сварила!
Решила я, дабы время занять, на пустой участок сходить. Бабку навестить, что второй вызов оформила. Вернусь – может, и инфарктник злосчастный подъедет. Пробежалась по сугробам – сожгла калорий на целый новогодний стол. Бабка меня не ждала, но по закону жанра пришлось послушать всю бабкину семью.
Через час я вернулась