пока я с удивлением обнаружила, что не проваливаюсь по пояс, как раньше. Словно сам снег выталкивает меня.
– О, братец Апрель, – послышался охрипший голос девицы.
–Эй! – крикнула я, пытаясь до нее добраться раньше, чем смерть.
Девушка меня не слышала, но она уже стала снимать с себя что-то похожее на старое платье.
– О, братец Апрель! Братец Май! Братец Июнь!
– Неужели там кто-то настолько симпатичный? – спросила я, глядя на снежную пустоту под елью. – Тебя мама разве не учила, что раздеваться перед двенадцатью мужиками приличная девушка может только в случае, если это медицинский консилиум! А ну быстро тулуп обратно!
Я уже подобрала с сугроба тулуп, отряхнув его от снега. Еще немного подобраться и …
– Так, все, стриптиз окончен, господа двенадцать месяцев! У нас двенадцать месячных, так что кина не будет! – рявкнула я в сторону елки, пытаясь натянуть на девицу платье. – Иди сюда!
– Целую корзину набрала! – слышался голос девицы, пока я натянув на нее платье, стала натягивать на нее свою куртку, а сверху тулуп.
– Милая, зачем тебе до трусов раздеваться? Представляешь, сколько… эм… подснежников еще в шубу поместится? Так, дорогие месяцы, скидываемся девочке подснежниками и прощаемся! – усмехнулась я, дрожащими от переживания руками, пытаясь запихнуть девушку в тулуп. Но она сопротивлялась, вырывалась! Скажу больше! Она даже попыталась убежать!
– Какой же ты красивый, братец Апрель! – кричала девушка, пока я пыталась засунуть ее руку в рукав.
– Где? Где Сопрель? – заметила я, просовывая озябшую руку в тулуп. – Ой! Ты его со стороны видела? Так себе! Уверенный среднячок! Ты сама подумай, сколько соплей в таком носу поместится? И вот зачем тебе сопливый муж? Другое дело Жарюль! Ты гляди какой жаркий мужик! Я бы даже сказала, что Июль у нас – знойный красавец! Так, руку сюда! Кому говорю!
Я кутала озябшую красавицу и пыталась оттащить от «костра» и «двенадцати мужиков».
– Братец Февраль! Спасибо, что уступил право братцу своему! – сипло орала девица, дергаясь изо всех сил!
– Ты там смотри, високосный он или как? – уворачивалась я от хаотичных ударов руками. – С хвостиком или без? Потому что не високосный Февраль без хвостика нам не интересен!
Надо прекращать этот разврат!
Укутав ее своей шубой, я изо всех сил волокла ее по сугробам к застывшим Буранушке и Метелице.
– Я вернусь, мои дорогие месяцы! – кричала красавица хриплым голосом, пока я изо всех сил перла ее на себе. Мы были в разных весовых категориях. Ничего себе – бедная сиротка! А весит, как не бедная сиротка! Что уж говорить про дочку мачехи. Мне кажется, я ее из лесу не вытащу. Тут сани нужны и вездеход с повышенной проходимостью!
– Буду ждать вас! – сипло кричала девица, пока я дотащила ее до Бурана. В моей шубе она начала постепенно отогреваться.
– Ты недолго ее в шубе держи! А не то, помрет! – послышался голос Бурана. – Шуба, хоть и греет, но помереть может!
– Да помолчи ты! – рявкнула