себя нетипично – молодежь сейчас совершенно другая, мимо пьяного не пройдут, а тут я. Женщина в возрасте и в сугробе. Я подняла голову, и на какой-то момент меня охватил леденящий ужас.
Я находилась в лесу – и отлично помнила, что такого леса нет на склоне. Просто нет, я знала окрестности от и до, я приезжала сюда далеко не впервые, зимой и летом, я исходила на этом курорте все с тех времен, когда он не был настолько раскрученным и вылизанно-пафосным. В этом краю нет таких лесов – густых и абсолютно нетронутых. Здесь никогда не было лошадей, им нечего делать тут. Не было и не могло быть так странно одетых людей.
Так много странно одетых людей. Если это кино – где собственно съемочная бригада?
Я выбралась, вцепилась руками в… собственную длинную неудобную юбку, и мне сразу стало невозможно дышать. Что-то стискивало мою грудь, словно я была в гипсе, что-то странное было с моими стриженными волосами. Я поняла вдруг, что одна нога у меня босая и что я ощущаю ступней холодный снег, и что тело мое непривычно другое.
– Мадемуазель, позвольте, я помогу вам сесть в седло?
Это было сказано не мне, а веселой красивой девушке, и она сразу оставила меня, как будто так было и нужно, и все перестали обращать на меня внимание, только бородатый мужик неодобрительно покачал головой.
– Поднимайся, Мариза, и хорошо бы госпожа графиня не прознала об этой шалости. Посмотри-ка туда.
Я послушалась. Я научилась безошибочно распознавать нюансы тона, которым со мной говорят, и мало что могло меня испугать так же сильно, как спокойно сказанное «брось машину, вон поезд идет». Но сломанный автомобиль, переезд, поезд – это было знакомо. Там, куда показал бородатый мужик, в низком небе, над кромкой леса, медленно, как заходящий на посадку самолет, летело чудовище.
Глава вторая
Огромный зверь планировал, лишь изредка взмахивая крыльями, и он был близко, ужасающе близко, с его размерами – несколько секунд стремительной атаки, и нам конец. Мне конец.
Меня начала колотить мелкая дрожь, а через мгновение затрясло так, что я расслышала, как стучат мои зубы. Чудовище скрылось в облаке, оно могло мне померещиться, скорее всего, так и было, и это было хуже всего. Я растерянно озиралась: ни проводов, ни шума машин, ни следов самолетов… Нет подъемников, но они должны быть! Нет вышек сотовой связи! Мне могло привидеться то, чего нет и быть не может, но я не могла не видеть то, что быть должно?
Мне казалось, я забыла этот физический страх еще с девяностых, когда уснувший водитель вылетел на встречную полосу и – да, мы удачно легли всем автобусом на бок. Спасла нас куча шмоток, которыми был забит весь салон. Я научилась справляться со страхом, думала я, но нет. Я не сталкивалась с таким раньше – мое тело реагировало однозначно. Опасность, неизвестность, и некуда от нее сбежать.
– Полно тебе, Жюль, матушка отправит меня молиться, а Маризу пошлет разбирать приданое Адрианы. Когда бы моя сестра еще собиралась выходить замуж – она же мечтает быть настоятельницей.
Юная