Но то женитьба, до Анны была еще одна Анна – Болейн, и как бы планы ее завели аж на плаху. А куда ей было деваться? С одной стороны – озабоченный Генрих Восьмой, с другой – собственные амбиции, а уж как повернулось – второй вопрос.
Мне предстоит быть кем-то вроде несчастной мадемуазель де Ла Вальер. Она, кажется, рожала в проходных комнатах Лувра под брезгливые взгляды Анны Австрийской. Месье Дюма деликатно этот момент обошел, зато историки сохранили и интернет добродушно поведал об этом интересующимся.
– Я могу поехать с вами в монастырь, мадемуазель? – быстро спросила я. – Я передумала, я не хочу во дворец.
Я умела оценивать ситуацию и принимать решения моментально. Монастырь? Кто сказал, что там плохо? Работа, молитвы, а с другой стороны – защита церкви и короля, собственные земли, имущество, пожертвования и – собственное производство. Кем я могу со своими навыками стать при дворе – понятно, вопрос, надолго ли и после каких по счету родов – и от кого – я отправлюсь на кладбище. Кем я могу стать в монастыре? Кем угодно, от кастелянши до огородницы, потому что я принесу деньги, а значит, меня будут ценить. Я могу вспомнить хоть какую-то медицину из той, что у нас считалась элементарной. Я могу открыть фельдшерский пункт или детскую школу, если она здесь, конечно, нужна. Я могу наладить любые каналы сбыта – и мать-настоятельница на меня уже станет молиться. Так что лучше: спокойная жизнь среди увлеченных молитвами дам, где до меня не будет никому никакого дела, или непредсказуемый двор, не при будущей монахине будет он назван другими словами?
В монастыре будет точно теплее, чем здесь. Да что говорить, в это адово время монастыри – колыбель науки и просвещения.
Мне было над чем поразмыслить, когда я осталась одна. Как я понимала – это совсем ненадолго.
Адриана не стала со мной обсуждать варианты. Да, мои опасения подтвердились, здесь, в этом мире, я была никем – у меня не было ни желаний, ни мнения, ни собственно жизни. Даже не мелкая сошка – здесь барахло берегли больше людей и лошадь ценили выше.
Зато мое глупое тело радостно согласилось заменить эту чванливую монашку. Нужны ли в монастыре такие гордячки и что об этом говорит местная религия, я не бралась судить. Наша история говорила – можно жить многим лучше, чем при троне. Черт, черт, черт…
Мое тело согласилось заменить собой девицу, которой какой-то родственник или покровитель выбил тепленькое место при королевском дворе. Зачем ему это все было нужно? Возможно, и даже скорее всего, какие-то интриги и козни, в которые меня даже не посвятят, а так, пнут и выкинут, если не похоронят. Мой мозг, который мироздание оставило мне, был с этим решением не согласен. К черту двор, у меня еще вся жизнь впереди, и кто бы знал, как я в общем-то успела устать от многого, особенно от людей, облеченных властью.
От многочисленных проверяющих до крупных чиновников. К счастью, мой бизнес был абсолютно не тот, чтобы он мешал кому-то в политике, но сколько раз я была свидетелем, как вчерашняя клиентка, лениво или же увлеченно