нужно ловить такси и мчаться, выслеживать, узнавать правду!
Или она опоздала, или Буревой понесся в какое-то иное место.
Был еще один способ приблизиться к правде.
Поскольку Буревого пригласили в городской театр откуда-то издалека, он своей жилплощади не имел, а был пристроен в общежитие строительного техникума, выбранное за близость к театру. Там ему выделили комнатушку на втором этаже. Будущие строители, ребята крепкие и симпатичные, без личной жизни не обходились, и девчонки к ним туда бегали в любое время суток. Из трех вахтерш две были прикормленные, а одна принципиальная. Прикормленные старались не обращать внимания, когда со двора, через подвальный этаж, в общагу проникали веселые подружки.
Илона знала этот путь, потому что к будущему кровельщику Лешке бегала бывшая одноклассница Люська, та еще шалава. Лешка был выбран за особое качество – он хотел на Люське жениться.
Буревого в комнатушке не случилось. Он где-то пропадал – может, у Элечки, может, у другой разлучницы. Оставалось только ехать домой.
Мать сидела в зале и ждала.
– Ну что, теперь ты довольна? – спросила она. – Ты довольна, да? Ты этого хотела?
– Чего я хотела?
– Чтобы он ушел!
– Я хотела, чтобы вы помирились!
Мать покачала головой.
– Я все знаю! Ты была дома, когда он за вещами приходил!
– Ну и что?!
– Ты что, чертова кукла, не могла у него чемодан отобрать?!
– Не могла!
– Не могла ему сказать: идиот, ты что, совсем…
– Если ты еще раз назовешь отца идиотом, я уйду, – сказала Илона.
– А кто же он, по-твоему?!
Буревой много чему научил. Однажды он сказал: обещай только то, что можешь сделать сразу, немедленно, если ты на сцене говоришь «Я тебя убью!», зритель должен верить, что прямо вот сейчас возьмешь и убьешь. Если говоришь, что спрыгнешь с крепостной стены, зритель должен вздрогнуть: эта дура сейчас прыгнет! Речь шла об эпизоде, где Мэгги угрожает самоубийством, чтобы спасти Вилли. И Буревой пытался откопать в памяти у Вероники и у Илоны хоть что-то похожее.
Вот его наука и пригодилась.
Илона повернулась, вышла из залы, потом – на лестничную клетку. Ее трясло. Она понимала, что с матерями так не поступают, но ведь и с мужьями жены так не поступают! Все в семье получилось неправильно.
Тетя Таня еще не спала. Они с Галочкой ждали звонка от Толика. Там, невесть где, решалась его судьба: скоро ли отпустят к жене, и не придется ли застрять еще на полгода.
– Можно у вас переночевать? – спросила Илона.
Тетя Таня и Галочка переглянулись.
– Что, совсем плохо? – спросила тетя Таня. Илона кивнула.
– Знала я, что она допросится. Он тихий, тихий, а не дай бог – вожжа под хвост… Галь, давай-ка раскладывай кресло.
– Как это можно было знать? – удивилась Илона. – Мы же так хорошо жили.
– Хорошо – пока