кто спал на твоих коленях ― расслабленный, обнаженный, трогательно-беззащитный, будто и не маг вовсе…
– Нянь, что с собой Дьярви положить, чтобы сытно и хранилось подольше?
– Хлеба дадим полбуханки. Колбаски вяленые, яйца сваренные да подкопченные. Много класть не надо: в крепости пайку для отряда уже дня три, как приготовили. У Марты чуть не половину продуктов в лавке скупили!
Марту Анналейса знала: супруга мясника, невысокая и широкая, как бочонок, умела вялить, коптить, тушить и сушить мясо любого вида и сорта лучше всех в Шарсоле.
– Ну, если у Марты… ― протянула задумчиво.
Рейва Калвина махнула на нее рукой:
– Чувствую, не будет от тебя сегодня толку. Лавку даже открывать не станем. Отдохнешь денек, придешь в себя.
Лейса согласилась с облегчением: видеть никого не хотелось. Не было сил поддерживать досужие разговоры, отвечать на расспросы любопытных кумушек, да так, чтобы не сболтнуть лишнего. А еще ― хотелось проводить отряд, постоять у ратуши, взглянуть на мужа еще разок, напоследок, и ему показать: ей, жене, небезразлично, что с ним будет.
Только накрыла на стол и залила кипятком медвяные бодрящие травы, как явился сам предмет ее раздумий. Полностью одетый, только плащ через руку перекинул. Волосы в свободную косу собрал.
– Садись за стол, Дьярви, ― позвала его тут же.
Он покосился на рейву Калвину и требовать, чтобы жена его Эйлертом называла, не стал. Поздоровался со старухой кивком, сел на предложенное место, поднял взгляд на жену:
– А ты что же, синеглазка? Не разделишь со мной завтрак? ― голос его звучал ровно, размеренно, но чуткое ухо Лейсы уловило в нем тоскливые нотки.
Анналейсе снова кусок в горло не лез, как и накануне утром, но она послала мужу тень улыбки, присела на краешек табурета, положила на тарелку ломоть хлеба с маслом и половинку яблока.
– Разделю. Доброго аппетита, муж.
Няню за стол звать не стали: старуха возилась у печи, складывала в простую холщовую сумку пакеты и свертки, флягу глиняную, салфетки…
– Это тебе в дорогу, ― пояснила Лейса на вопросительный взгляд мужа. ― Сам перекусишь на привале, товарищей угостишь.
– Такки. Еще одно напоминание об оставшемся за спиной доме… ― Эйлерт вздохнул.
Взялся за ложку, зачерпнул каши, проглотил, почти не жуя и явно не чувствуя вкуса. Потянулся за кружкой с травяным напитком, и Лейса поняла: ему тоже сейчас любая еда ― поперек горла.
– А ну собрались и съели все! Как дети, право слово! ― няня подошла, встала у стола, уперев кулаки в бока. ― Сидят, смотрят друг на друга щенячьими глазами! А силы где брать будете?! Особливо ты, маг?
Старуха невежливо ткнула Эйлерта пальцем в спину. Он даже сел прямее, приподнял брови, будто не веря, что бесцеремонная простолюдинка такие вольности себе позволяет. Но ложкой заработал быстрее. Наконец, отодвинул в сторону пустую миску.
– Другое дело! ― прогудела рейва Калвина. ― Лейса, сумка на лавке. Прощайтесь, что ли. Я пойду к Мауре, подниму ее. Она тоже