испытываешь к нему ненависть, совсем не значит, что ты не можешь его выносить.
Первым к нам присоединился Адитья, переполненный возмущением настолько, что он мог засунуть его в фильтр вместо исходников и обеспечить планету энергией на ближайшие десять местных лет.
– Отвратительно! Они все идиоты! Идиоты! – наше микросхемное светило закрепился на стороне фильтра, в отличие от нас, сгруппировавшихся рядом с «норой». – Антон, фильтр показывает сорокалетний износ. Глубинный фильтр, приближенный к ядру! Ты можешь себе это представить? Я в ужасе. Либо ваша тартарская колония в Драконе саботирует Цивилизацию, либо местный патриций решил сэкономить, купив не оригинальный аппарат, а дешёвую подделку. В этом случае хочу его поздравить – он разорится на выплате компенсаций семьям погибших. Форматор, берущий год за десятилетие, – на этой планете нельзя существовать!
Я кивнул, понимая негодование Адитьи и разделяя его позицию:
– Я был наверху, износ двадцатилетний. Запустил ручную очистку, конечно, но…
Адитья взмахнул руками, выражая своё недовольство:
– Очистка, ха! Временные меры! Их что, каждый год вручную очищать? Может, нам тут прописаться?
Адитья Мукерджи был межгалактическим специалистом, работавшим с микросхемами всю жизнь. Он активно строил карьеру, следил за развитием технологий и собирался получить ещё одну учёную степень, чтобы потом перевестись на «Столицу» – космическую станцию, где заседало правительство всей Цивилизации. Такой восхитительный специалист, увы, обладал отвратительным характером, который и стал причиной его появления в ремонтной бригаде Арктур-8. Впрочем, рем Мукерджи воспринял это как возможность закончить свой очередной монструозный труд, чтобы его конечная зарплата стала больше на пару-тройку нулей. Адитья работал с нами временно и собирался остаться в команде на ближайшие пару лет. И, разумеется, наши банальные задачки и рутина его не очень впечатляли. Хотя мы, кажется, поладили – по крайней мере, наш высококлассный научный деятель ещё ни разу не назвал меня «рем Катюшин».
Алвин и Антуан пришли почти подряд, полностью перебивая возмущение Адитьи. Мы быстро обменялись информацией – фильтры сильно изношены, форматор в норме – и полезли назад, на воздух. Гул стих, и внутри аппарата стало почти комфортно, но никому не хотелось оставаться здесь дольше, чем прописано в инструкции. Мы переместились на сторону нанослоя и поползли обратно.
Разумеется, лезть в рабочий форматор без изучения вопроса и изучения уже испорченных фильтров было верхом глупости, но иногда инструкции беспощадны. Аппарат слишком ценен, а его поломка будет стоить жизни всей колонии – именно поэтому ремонтные бригады должны были сначала лезть в трубу, чтобы немедленно устранить проблему, если это возможно, и лишь потом разбираться в причинах и следствиях. Мы сделали всё, что могли,