мир прекрасный – совершенство,
Подаренное нам когда-то вновь,
И вот теперь и радость и блаженство
В душе, очнувшись, породит любовь.
Власть дерева известна чародейке,
Хранит все тайны, бережет покой.
Лишь на него Дриада и надеется,
Селена увлекает в танец свой.
С особенным почетом к лесу и деревьям относились не только наши предки.
Вся жизнь древних кельтов, их вера была связанна с деревьями.
Спасаясь от хищников и всех бед, сначала люди селились в лесах. Они стали родными и близкими для человека во всех странах. Там появились и Берегини лесов – духи деревьев – дриады.
Не меньшим почетом они пользовались и у древних греков.
У каждого дерева была своя Дриада- хранительница. Она рождалась вместе с деревом, хранила его все время. Часто в деревья помещали души еще не родившихся или уже умерших людей, там они бережно хранились.
Умирала Дриада, если погибало ее дерево. Вот и считали люди, что нельзя губить деревья – они одушевленны. Даже если в том была необходимость, они старались не делать этого.
А если все-таки было необходимо, то спрашивали разрешения у дриад.
Если человек губил деревья со злым умыслом, особенно устраивал пожары в лесах, то его ждало страшное наказание. Такого варварства лесные духи никогда не прощали.
Иногда их называли зелеными девами. И наряды их были зеленого цвета, так, что их трудно было отличить от тех деревьев, в которых они обитали.
Дриады носили имена тех деревьев и тех рощ, в которых они и жили. Они были веселы, беззаботны и очень красивы. К ним часто приходили на праздники и в гости сатиры и селены, тогда они и устраивали веселые праздники.
Дриады – самые близкие родственницы славянских берегинь. Они так же великодушны и прекрасны.
Мир нуждался в том, чтобы о нем постоянно заботились юные и прекрасные девы. Так наши предки старались беречь природу.
Природа очарована и празднична.
Она листвой зеленою шумит.
И потом опять танцует радостно.
Дриада, и горят костров огни
Европа
Царевна Европа доверчива или коварна,
Но только куда-то уносится снова во тьму,
И бедная дева, похищена и благодарна
Великому Зевсу, и снова стремится к нему,
А Зевс исчезает, он ищет тепла и уют,
Он вновь на Олимпе пирует, забыв о любимой
И гордые нимфы в те ночи поют и смеются.
И снова на звезды Европа глядит, он покинул.
Он где-то во мраке и нет, и не будет покоя,
И тайные знаки на том проступают челе,
И только Гермес, иногда и о ней беспокоясь,
Появится снова, и снова растает во мгле.
И ждет его тихо и плачет в тумане Европа,
И шелесте ветра все слышится голос и смех,
Но как же похищенной там одиноко и плохо,
Все это понятно, да Зевса не хватит для всех.
Он снова несется, растаяв